Он сердито посмотрел на них еще мгновение, затем хлопнул Джулиана по плечу, коротко кивнул в сторону совершенно несчастных и сбитых с толку новобранцев и зашагал прочь.

* * *

Джулиан рассматривал группу, как фермер, выбирающий подходящего цыпленка на ужин. Затем он указал на четырех самых крупных или, в одном случае, наиболее умно выглядящих из них.

– Ты, ты, ты и ты.
– Он указал на следы на булыжниках площади. Рядом с каждой отметкой была тридцатиметровая линия.
– Здесь, здесь, здесь и здесь, - сказал он и упер руки в бедра, нетерпеливо постукивая носком ботинка, пока четверо сбитых с толку зарождающихся командиров отделений не оказались на месте. Затем он повернулся к остальным.

– Чего, черт возьми, ты ждешь? Завтрака?! В линию, сейчас, сейчас, СЕЙЧАС!

Вместе он и команда "Альфа" Мосеева выстроили толпу в ряд. Это произошло не легко, не быстро, не аккуратно, и Джулиан смерил взглядом более или менее строй.

– Когда я скажу "Падай", ты упадешь, вот так, на линии, с этими четырьмя отметками!
– Он подошел к командиру первого отделения и оглядел его с ног до головы.
– Это что, какая-то поза внимания?!
– закричал он.

– Я, э-э...
– сказал Кринди Фейн.

– Когда вы отвечаете на вопрос, есть три возможных ответа! Они: "Да, сэр!", "Нет, сэр!" и "Ясно, сэр!" Это понятно?

– Э-э, да, - сказал несчастный и страдающий от похмелья диаспранец. Если этот маленький басик не перестанет кричать на него, ему определенно придется что-то с этим делать. Что именно, он не был уверен, поскольку одно из этих правил предусматривало наказание за нанесение ударов начальству. На самом деле он не чувствовал себя ниже этого басика, но, с другой стороны, ему не так уж сильно хотелось ощутить объятия Бога.

– Да, ЧТО?
– закричал на него человек.

– Сэр, - беззвучно произнес одними губами Гроннинген за спиной Джулиана.

– Да, сэр!
– крикнул Фейн так громко, как только было возможно физически, и сержант морской пехоты на мгновение уставился на него, а затем развернулся на месте.

– Гроннинген! Десять нарядов!

Плазменный стрелок вытянулся по стойке смирно, и Джулиан подошел к нему, затем снова повернулся лицом к своим новобранцам.

– Это поза внимания. Грудь вперед! Живот внутрь! Пятки вместе! Руки сложены наполовину чашечкой, большие пальцы вдоль...

Его рот захлопнулся, и он на мгновение в отчаянии уставился на мардуканцев, когда его знакомая, хорошо отрепетированная лекция попала в выбоину. Обычно это было бы "большие пальцы вдоль шва брюк". Но это предполагало, что у рассматриваемого разумного существа было только две руки, обе из которых достигали его бедер... и что вышеупомянутое разумное существо носило брюки.

– Мачек?!

– ... Большие пальцы накладных рук выровняйте по середине внешней поверхности бедра, а истинные руки выровняйте над накладными руками, - мгновенно подсказал Мачек, и Джулиан одобрительно хмыкнул и зашагал обратно к бедному будущему командиру отделения.

– Понял, четырехрукий?
– Он ткнул мардуканца в живот своим коротким мечом в ножнах. У мардуканцев солнечное сплетение было очень похоже на человеческое, хотя больше и, во всяком случае, более уязвимо, а диаспранец частично согнулся пополам, поэтому Джулиан постучал его по подбородку рукоятью меча.
– Живот внутрь! Подбородок назад! Грудь вперед! Фальшивые руки, сложенные наполовину чашечкой! Большие пальцы выровнены вдоль бедра! Сделай это!

Итак, Фейн сделал это. А потом, без всяких церемоний или предупреждения, его вырвало прямо на маленького басика. Он очень, очень надеялся, что это не считается провинностью.

* * *

Поэртена пытался наблюдать за двенадцатью парами рук одновременно, и это просто не получалось.

Группа была слишком велика, чтобы играть в пики, поэтому они остановились на покере. После некоторых первоначальных споров о том, каком именно, они остановились на выборе дилера, хотя первоначальное предложение Чал Тая начать с пятикарточного расклада было встречено всеобщим подозрением. Местный мардуканский агент, который стал их самым известным поставщиком готовых пик и наконечников копий, был печально известен низкопробной ловкостью рук и этой пресловутой техникой, свойственной только мардуканцам, "прилипанием".

Казалось, это никак не повлияло на качество материалов, которые он поставлял. Неизменно дружелюбный торговец доставлял вовремя каждую партию товара, что было непросто в таком оживленном городе, как Диаспра.

Последние две недели город лихорадило днем и ночью. После некоторого символического сопротивления со стороны старших купеческих семей основная масса населения, гильдии и церковь всем сердцем погрузились в подготовку. Не было времени создавать оружие, которое люди предпочли бы для борьбы: мобильные пушки и кремневые ружья для начала. Таким образом, Панер, после серии дискуссий за круглым столом, остановился на модификации своего собственного "римского" подхода.