Прошло четыре месяца с первых убийств и теперь на счету у линчевателя двадцать пять жертв. Никаких официальных свидетелей, никаких продвижений по установлению личности линчевателя. Он как ночной туман, как иголка в стоге сена.

Павел убрал документы на соседнее сиденье. Протёр глаза и открыл дверь машины. Только попытался вылезть, как Лариса Ивановна замахала руками показывая мол «оставайся в машине». Сама же оббежала с другой стороны и села к нему, отодвигаю разбросанные бумаги.

— Нас не должны увидеть вместе на улице, — сказала она.

— Кто может за нами следить?

— Кто угодно. Ну, что скажешь по поводу дела?

— Я не понимаю, что вы от меня хотите. Поймать убийцу?

— Не просто убийцу. В этом говнюке явно есть что-то от самого дьявола. Он испаряется в ночи словно потухший фонарный столб. Его физическая сила поражает воображение. Здесь попахивает нечистой силой.

Павел не хотел брать это дело и благодарил судьбу, что Лариса Ивановна решила поговорить именно с ним, а не с Антоном.

— Мы не возьмёмся за это дело, и у меня есть уйма причин. Во-первых, это чертовски опасно, убийца с суперсилой, мне продолжать?

— Вы брались за дело с пауками.

— Мы не знали, что там буду пауки. Это другое. Во-вторых, как мы его собираемся искать, если вы не смогли его найти, с помощью всей вашей исполнительной власти? У нас нет кроличьей лапки или волшебной палочки. Если вы не нашли, то и мы подавно.

Лариса Ивановна кивнула.

— А в-третьих, будет?

— Могу сказать, что вся эта секретность уверенности тоже не добавляет.

— Значит, не возьмётесь?

Павел уверенно ответил:

— Нет.

— Хотела я по-хорошему, жаль, нужно всегда прибегать к плохому.

Лариса Ивановна опустила руку во внутренний карман и достала оттуда сложенный лист А4, протянула Павлу.

— Вот, посмотри.

Павел раскрыл бумагу.

— Что это?

— Это список статей административного и уголовного кодекса, по которым вас можно привлечь к ответственности.

Павел сглотнул.

— Это много.

— И уголовных там больше, если ты заметишь. Хранение оружия, мошенничество, введение в заблуждение, обман потребителя и так далее. Конечно же, часть я прямо-таки скажем, натягиваю на вас, но пару слов с прокурором, с судьёй и я думаю, они встанут на мою сторону.

— Шантаж значит?

— Сделка. Вы помогаете мне, я помогаю вам.

— Чем же? Бездействием?

— В том числе. А ещё, если вам что-то понадобится, вы сможете обратиться ко мне. С чем-то легальным, разумеется. Я по старой дружбе помогу.

— Дружба не начинается с шантажа.

— У взрослых людей, начинается.

Лариса Ивановна протянула руку:

— Найдите мне этого линчевателя, узнайте, как и какой силой он обладает. Тем самым мы поможем друг другу. по рукам?

Павел не спешил протягивать руку.

— А к чему такая секретность?

— Я уверена, что моё начальство не одобрит такой подход. К тому же, показывая эти документы, я подвергаюсь опасности штрафа и увольнения с органов. Пожимайте мне руку, и мы разойдемся.

— Вы не оставляете мне выбора.

Их руки соприкоснулись. Павел почувствовал сухость её кисти и крепкую, будто мужскую хватку. Какую никто не захочет почувствовать у себя на шее.

Лариса Ивановна начала собирать бумаги и складывать в чёрную папку.

— В деревне, вы нам сказали, что не будете мешать. Сказали продолжать заниматься, чем занимаемся, спасать людей, охотиться на нечисть. А сейчас, грозитесь закрыть нас? Что изменилось?

— Вот вам нечисть, — Лариса Ивановна показательно приподняла папку, — охотьтесь на здоровье. И людей спасёте. А если откажетесь, я со спокойной совестью прикрою вашу калитку, ведь буду знать, что вы перестали охотиться на нечисть и вас интересует только деньги алкашей, коих докучают домовые.

С каждой новой минутой, морщин на лице юриста становилось всё больше. Это напрягало, подтверждало опасения. Ко всему прочему, в кабинете юриста стоял неприятный запах табачного дыма. Вот только никто не курил. Антон даже и думать не хотел, что у них в офисе пахнет точно так же. А Павел знал — у них в агентстве так и пахнет.

Вентилятор, крутящийся во все стороны, не мог избавиться от вони.

Наконец, юрист положил документ на стол и снял очки.

— Ну, Влад, не томи нас, — ёрзал Антон на стуле, — что мы нарушаем, заключая договор на изгнание домового или привидения?

Влад выдохнул, но совсем не так, как надеялись парни.

— Если уж обобщить, взять, так сказать, ваш договор и приложить его на гражданский кодекс в широком смысле, то перед нами договор оказания услуг.

Хорошие новости. Осталось узнать про узкий смысл и мчать к Ларисе Ивановне с отказом.