Они быстренько вернулись в машину и только тогда победно выдохнули. А потом вспомнили о результате вылазке.

— Слишком много. Этим списком только подтираться, — сказал Антон, листая документ.

— Вычеркнем женщин, может станет меньше.

— Даже если на половину, всё равно много.

— Будем вбивать каждого в поисковик. Смотреть, может кто наследил и связан как-то с насилием, — пытался утешить его Павел.

— Или трагедия с их участием. Что-то, что оставило неизгладимый след.

Павел опустил голову и поводил пальцем по панели машины.

— Настенька…, — зашептал он, — Настенька… Мне кажется, у нас есть способ сократить список ещё сильнее.

Парни купили в магазине несколько энергетических напитков и поднялись на третий этаж, в свой офис. Свет в здании горел только у них.

Павел включил компьютер и зашёл на свою почту. Там его ждало сообщение от Ларисы Ивановны, которая так же не спала в столь поздний час. Она сбросила им на почту список всех умерших Анастасий за последние пять лет. Линчеватель не просто так это имя произносил. Оно должна быть связано с личной трагедией.

Антон с Павлом расположились на диване и взяли список людей из группы поддержки. Вычеркнули всех женщин и стариков. Взяли список Анастасий и вычеркнули женщин преклонного возврата.

Остальная система выглядела так: они брали фамилию из списка мужчин посещавших когда-либо группу поддержки, например, «Иванов» и обводили в списке всех Анастасий с фамилией «Иванова». Затем взяв новую фамилию, они повторяли процесс, чтобы в конце, когда парни пройдут по всему мужскому списку, они смогут вычеркнуть из женского списка всех необведённых Анастасий и у них останется:

— Двести сорок две Насти, — заключил Антон, почёсывая затылок, — Я ожидал меньше. Человек десять.

Павел прицелился и бросил пустую банку энергетика в мусорное ведро у стола. Промахнулся. Он посмотрел на одинокую смятую баночку и огорчённо сказал:

— По сто двадцать одной Насте каждому. А сколько мужиков осталось?

— Мы их не обводили даже.

Антон смял свою банку и прицелился в ведро. Его телефон зазвонил раньше, чем он успел сделать бросок.

Павел услышал голос Кати в динамике, но что она говорила разобрать не смог.

— Да, я забыл сказать, что задержусь, извини. С утра только буду…не знаю. Да, по линчевателю…пока…Катенька, — Антон сморщился от последнего слова и положил трубку.

— Ты забыл сказать, что не придёшь домой? — Павел поднял брови.

— Почему ты на меня так смотришь?

— И как она отреагировала?

— Нормально.

— Ничего не сказала? Ничего, ничего?

— Должна была?

— Если я не предупреждал Олю, что не приду, она начинала думать, что мне домовой по башке дал и я в канаве валяюсь.

— Мы никогда не ловили домовых в канаве.

— Ты понял о чём я. Как Катя так спокойно реагирует на это?

— Не знаю. Мы никогда не поднимали эту тему.

— Сколько вы уже встречаетесь?

— Год с чем-то.

— И ни разу?

— Ни разу.

Павел опустил голову в бумаги. Почему его отношение с Олей не могли быть такими? Как Катя может доверять ему и не беспокоится? Может быть действительно, он просто несовместим с Олей? Может быть, они слишком разные?

— Что странно, — начал Антон, — я назвал её Катенькой и мне чуть язык не свело. Кто называет свои девушку или жену таким уменьшительно-ласкательным словом — Настенька…? Паша? Ты слушаешь?

— Да, да, — он поднял голову.

— Никогда в своей жизни так никого не называл. Это то же самое, если я назову тебя «Пашенька». Как ты себя почувствуешь?

— Как ребёнок.

Лампочка загорелась. У кого-то раньше, у кого-то позже, но они оба крикнули:

— Ребёнок!

К утру, Павел отправил Ларисе Ивановне десяток мужских имён и к каждому была прикреплена Анастасия с такой же фамилией и недавнего года рождение.

К вечеру они установили родство между одним мужчиной и одной девочкой.

Осталось понять, как именно определить: является ли мужчина линчевателем.

Всегда был самый простой: пробраться ночью в квартиру и обыскать её. Простой он был лишь потому, что до него они додумались сразу. Он был сложный в исполнении. Мужчина жил на четвёртом этаже многоквартирного дома. Парням нужно было каким-то образом, открыть дверь и надеяться на отсутствие дотошных соседей, что не смогли бы удержаться от глазка.

Открытие двери было наиболее сложным манёвром. Нужно было достать ключ, а точнее, украсть его. Узнать, где работает мужчина, пробраться к нему на работу и вытащить ключ из куртки. Сделать слепок или выкрасть с возвратом, до того момента, как он поймёт о пропаже.