Тонкие пальцы зажимают мне рот, буквально впечатывая в стену. Он так близко, его горячее дыхание обжигает шею. Мое тело дрожи от страх, ноги стали ватными. Мозг твердит неустанно «это конец, это конец, это конец»

С другого конца длинного коридора послышались шаги.

— Роб, ты цел? Мы слышали выстрел!

— Да, ждите меня у коней! — этот голос, откуда мне знаком этот чертов голос.

Когда шаги стихли, мужчина хватает меня за руку начиная тащить на освещенное место. Я всеми силами упираюсь ногами, мародер, резко дёргая на себя мое маленькое тело.

— Иди молча, если хочешь жить! — а будто у меня есть выбор, я и так знаю, что он хочет со мной сделать.

Этот проклятый вор заталкивает меня в покои Вильяма. Повсюду горят свечи, вещи в беспорядке разбросаны по всей комнате. Плечо жутко саднит, если выберусь из этой передряги живой, останется неплохой синяк.

Отскочив к окну, я начинаю искать хоть какое нибудь оружие, но здесь как назло не чего нет.

— Зачем хвататься за ружье если не усеешь стрелять, а если бы ты в меня попала. — весьма неожиданно произносит этот скользкий тип. Он стоит у дверей, навалившись на нее всем весом. Но я не могла сейчас о чем- то думать, лишь о том, что умру в спальне брата. Обесчещенная и униженная, как прозаично.

— Ты не ответила! — не отстаёт мерзавец, потревоживший мой покой.

— Я не обязана говорить с таким как ты, грязным убийцей, вором. Делай то зачем пришел… — на последним предложение пыл мой поубавился. Сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть наружу.

— Чтоб ты знала я не убийца, и уж тем более не насильник. Я делаю то, что считаю правильным.

— По-твоему это правильно? — я срываюсь с места, и первое что попадается мне под руку, это пустая ваза. Которую я тот час запускаю в голову этого противного мужлана. Конечно же, он с легкостью уворачивется от нее, ваза с грохотом ударяется об деревянную дверь. Разлетаясь на множество осколков.

— Ты мерзавец, — я хватаю со стол книгу, запуская в его сторону. Я продолжаю осыпать его проклятьями, бранными словами, не преставая бросаться вещами. Мужчина подходит ко мне все ближе, я огибаю стол, направляясь к спасательной двери.

Крепки руки хватают меня за талию, я кричу и брыкаюсь. Повалив меня на медвежий мех, который постелен на полу у камина. Он наваливается на меня всем телом, устроившись между моих бедер.

— Господь покарает тебя! — его мягкая ладонь зажимает мне рот. А голубые глаза прожигают насквозь. На меня приходит озарения, и я узнаю эти глаза и этот проклятый голос.

— Ты такая милая, когда молчишь! Но до жути глупая. Я не собираюсь причинять тебе какой либо вред. Чтоб ты знала, все вырученные деньги, я отдаю беднякам. Я даю людям надежду. — его пальцы правой руки крепко держат, мои руки у меня над головой. — Мне жаль, что все так вышло, милая Амелия. Хотел бы я познакомится при других обстоятельствах. — Мой взор привлекает его шея, на которой повязана моя лента. Теперь все встало на свои места, это то самое доказательство, которое я искала. Проследив за моим взглядом, его глаза как то странно меняются.

После он медленно убирает свою ладонь с моего лица, стягивая черную материю. Демонстрируя свое лицо во всей красе.

— У тебя нет чести, — эти слова я произношу медленно, чтоб они навсегда отпечатались в его памяти.

— Если б я знал заранее, чей это дом, то не за что не пришел бы его грабить. А что касается чести, будь на моем месте кто то другой, ты была б уже униженна и скорее всего мертва. — в доме послышался шум, видимо Вильям вернулся раньше времени. Что определенно на него е похоже. Роб, или как там его медленно наклоняется к моему лицу, оставляя влажный поцелуй на моем лбу. Я замираю, боясь даже вздохнуть, пока его теплая рука медленно скользит по моей шеи. Пальцы спускаются чуть ниже, сдергивая сапфировую подвеску.

— Отдам при следующей встречи!

Крики брата уже слышны на втором этаже, он завет меня по имени. Вор вскакивает на ноги, направляясь к окну. Открыв его, в комнату врывается прохладный воздух. Я сажусь, озадаченно хлопая ресницами.

— До встречи прекрасная Амелия! — у меня напрочь пропадает дар речи.

Мужчина перекидывает ноги через окно, спрыгивая, растворяясь в непроглядной тьме. Последние что я слышу, это удаляющего одинакова всадника за окном.

Дверь в спальню распахнулась, брат смотрит по сторонам, оценивающим взглядом. Увидев меня на полу, он незамедлительно бросается ко мне, прижимая к груди.

— Господи Иисусе, ты жива! Ты цела? Они тебя не тронули? — от него жутко несло алкоголем, от чего мои глаза начали щепать.

— Нет, — коротко отвечаю я. Впервые в жизни мне нечего ответить. Во мне все перемешалось, страх, смущение, отвращение, стыд и что еще, чего я не понимала.

Вильям помогает мне встать, провожая в комнату. Пока брат сидел у камина, закидывая сухие паленья, я не свожу с него взгляда. Меня мучает множество вопросов, которые я хочу ему задать. Например, почему он вернулся? Куда он уезжает каждый вечер? Если у него дама сердца? Но зная Вильяма, он не расскажет мне не чего. У него было множество секретов и тайн, которые он хранил глубоко в своем сердце. Я не могу вспомнить, когда в последний раз видела его с девушками.