— Потеря ориентации, резкие двигательные движения, эмм… — он коситься на меч.

— Ну! — дергая его, уже кричу я. Мужчина прочищает горло.

— Судороги, высокая температура, — пока он говорит, я в голове отбрасываю варианты, — О, цианоз, это… Это посинение слизистой, — я отталкиваю беднягу, он тут же хватается за неповрежденное горло, слегка потирая его.

Повернувшись снова к Даниелю, меня осеняет.

— Это белладонна! Ну конечно, — четко и громко говорю я, — Его отравили белладонной. Дайте мне морфий, стерильный скальпель и липовую кислоту.

— Что вы задумали? — не выдержав вмешивается девушка, делая шаг вперед. Я уверенно, что сейчас смотрю н нее взглядом полного безумия. По крайней мере, именно так прозвучал мой голос, голос отчаяния и полного безумия.

— Я хочу спасти ему жизнь! — Кларенс забирает свой меч, пряча в кожаные ножны.

— Дайте ей все, что она просит!

— Кларенс! — удивленно произносит девушка, всплеснув руками, — а что если она сделает только хуже? Ты подумал об этом, нет я не позволю. — мужчина делает к ней шаг, я замечаю что ее фигурка, слегка сжалась при виде приближения его статной фигуры.

— Даниель доверял ей, и нам придется.

— Пока вы тут болтаете, тратится драгоценное время, — громко говорю я. Убрав спутанные волосы, я сажусь ряжом с Даниелем. Один из врачей подставляет таз под мои руки, для обработки. Пока я обрабатываю руки спиртом, дрогой готовит шприц с морфием.

Сделав инъекцию, я замираю, держа Даниеля за запястье, считая пульс. Пульс начал медленно замедлятся, его тело расслабляется, боль потихоньку отступает.

— Держите его! — командую я, мне протягивают скальпель. Мне кажется, что оно холодное, прожигающие до кости. Сжав его руку, я чувствую пульсацию в поврежденной руке.

Сделав глубокий вдох, я всеми силами пытаюсь унять сковавший меня страх.

Кларенс встает рядом, держа Даниеля за правую руку, остальные врачи за другие конечности.

Мужчина, что протянул мне скальпель, снимает повязку с живота. Мое сердце пропускает удар за ударом, кровь стучит в висках. Они были правы, заражение серьёзное. Хотя рана не особо глубокая, он больше похожа на царапину. Если бы не черные, разбухшие вены, выступающие наружу, можно было сказать что все в порядке.

Последний раз я делаю вдох. Моя рука слегка дрожит, но я собираю всю волю в кулак, отдавшись в руки Господа.

Мне нужно сделать свежий надрез прямо в ране, что бы впустить в организм липовую кислоту. Из медицинских книг, я и узнала, что липовая кислота является антидотом у многим ядам, в том числе и белладонне.

Скальпель ужасающи, блеснул в моей руку, острее прикоснулось к ране, разрезая воспалённую плоть. Даже под морфием, Даниель дергается всем телом. Из раны начинает обильно идти кровь, запах крови ударяет в нос. Мои руки перепачканы, но я не останавливаюсь. Кларенс протягивает мне флакон с настоем. Естественно я не знаю сколько нужно вылить на его рану, но на всякий случай выливаю весь пузырек.

Желтоватая жидкость соприкасается с кровью, начинает шипеть и пенится. Даниель резко отурывает глаза, но как? Как он пришел в себя? От морфия невозможно так быстро очнутся…

Он кричит, дергает руками и ногами насколько может. Реакция кислоты проходит быстро, как и его приступ. Веки дрогнули, а потом и вовсе закрылись.

Вытерев живот от черной как уголь крови, я поднимаюсь с пастели. Дальше им занимаются врачи, обтирают и перевязывают.

Я молча наблюдаю за всем этим. Мой халат безнадёжно испорчен, кровавые пятна теперь украшают нежно розовую ткань. Закрыв глаза, я опускаюсь на голый пол, мои губы начинают шептать молитву.

— Святой Ангел Божий, хранитель и покровитель души моей. Услышь мою мольбу… Спаси его, вырви его из лап смерти… Отдай ему всю мою благодать… Молю тебя…

Чья — та прохладная ладонь дотронулась до моего плеча, это Кларенс.

— Вставайте, я провожу вас в ваши покои…

Я позволяю ему мне помочь, ведь сама не в силах даже встать. Девушка в голубом платье провожает меня холодным пристальным взглядом.

Кто же она?

Но сейчас мне не особо хочется о ней кого нибудь спрашивать, я слишком устала.

В комнате меня ждет Шарлота. Передав меня ей, Кларенс, что то говорит, а затем уходит.

Шарлота помогает мне переодеться и смыть кровь с ладоней, без лишних слов, она доводит меня до пастели. Потом тушит почти все свечи и уходит. Оставляя меня в звенящей тишине.

Я засыпаю почти сразу.

За остаток ночи, мне снится Хейгейтский лес, пропитанный кровью. Каждое дерево помечено этим проклятым словом. И самое страшное, я вижу себя со стороны, на мне мой белый наряд чумного доктора. Свинцовые волосы развиваются на ветру, мои руки в крови…