И я, засмотревшись на симпатичный профиль бывшей подруги не сразу заметила… Я не поверила своим глазам.

От сердца Алисы к сердцу Руслана тянулась сверкающая серебром нить, живая, насыщенная, прочная. Я видела, как с каждым мгновением она укреплялась, увеличивалась в толщину, накаливалась светом…

Я была в полном шоке.

Это… Это невозможно! Алиса… Она же не биовампир!

Но, вопреки всем знаниям, полученным мною, обычный человек дарил свою любовь, и дарил успешно. Лицо Руслана было все еще бледным, но уже без синюшного оттенка, и, казалось, разгладились морщинки на лбу… Даже приборы, мне почудилось, стали пикать менее дерганно.

Когда свет распространился настолько, что Руслан различался нечетко, Алиса вдруг обессиленно рухнула на пол. Я поспешила ее поднять и позволила опереться на свои руки.

— Я… — слабо произнесла однокурсница. — У меня голова кружится…

— Да, такое может быть.

— Я не поняла… Что сейчас было? — мы присели на кушетку рядом.

— Ты совершила подвиг, — совершенно искренне улыбнулась я Алисе. — Ты совершила настолько невероятную вещь, что теперь, будь уверена, Руслан никому тебя не отдаст.

— Что случилось? — немного испугалась бывшая подруга, на большее у нее не хватало сил.

— Ты хотела, чтобы Руслана исцелила я, потому что якобы только я на такое способна. Но, — в моем голосе звучало торжество, — я оказалась не способна на то, что смогла ты! Ты дарила ему свою любовь!

Алиса сдавленно ахнула и потрясла головой:

— Но я не биовампир!

— С этим разберемся позже. Сейчас нам надо валить.

— С Русланом… Все будет в порядке? — совершенно по-детски спросила Алиса, заглядывая мне в глаза. Удивительно, что после всего она мне верит.

— Все будет супер. У Руслана так точно.

***

Мы благополучно слиняли из больницы и двинулись в соседние дворы.

— Почему же у него не вылечились раны на лице? — вопрошала Алиса всю дорогу. — Почему он не очнулся? Когда ты его вылечила, он сразу ощутил себя здоровым!

— Ну, может, все дело в том, что это происходило в пятом измерении, а не в реальности.

— И что?

— Не знаю. Там ведь только наша энергетическая оболочка, может, она более чувствительна к эманациям, и потому визуально биовамп быстро молодеет. А для физического тела нужно время, оно, так сказать, более плотное и труднопробиваемое для энергии.

— Эх, кто может сказать наверняка?! — кусала губы Алиса. Я усадила ее на лавочку у какого-то подъезда и легонько встряхнула за плечи:

— Приходи в себя! Сейчас мне нужно обсудить с тобой один важный вопрос. Даже два.

— Какие? — глаза однокурсницы стали смотреть более осмысленно.

— Во-первых, Руслан совершал нападения. Скажи мне, почему? Он поддерживал войну или что?

— Он не хотел оставаться в стороне, — послушно ответила Алиса, она была выжата, как лимон, и сил на сопротивление не осталось, чем я и воспользовалась. — Они с другими биовампирами пообщались и решили, что Руслан будет так называемым партизаном. Станет вести тихую подпольную работу с периодическими вылазками.

— Откуда он получал данные?

— Из разных источников.

— Егор тоже был в деле?

— Конечно.

Я так и знала. Сердце мучительно сжалось, горло перехватило.

— Хорошо, поняла, — прокашлялась. — Теперь скажи мне, почему, на твой взгляд, Руслан хотел войны?

Надо понимать, такой ли он плохой, как я сейчас думаю, или все же шанс есть?..

— Потому что с давних времен гедонисты и диетики враждовали, — заезженно прозвучала Алиса, залипая на стену. — Пришла пора положить этому конец.

— Через войну?! — я невольно повысила голос и тут же постаралась себя успокоить. — Скажи, а как лично ты сама относишься к этой войне?

— Мне она не нравится, — вдруг проснулось в однокурснице какое-то чувство, и она прямо посмотрела на меня. — Будь моя воля, мы бы с Русланом уехали далеко-далеко и просто наслаждались друг другом.

Я задышала чаще, но не проронила и слезинки. Потом, чуть позже, когда останусь одна… Сейчас у меня есть шанс сделать из врага — союзника.

— Если ты против войны, почему бы не повлиять на Руслана?

— Как я могу на него повлиять? — искренне изумилась Алиса. — Он делает то, что хочет, и я ему не указ.

— Но он же хочет быть с тобой, верно? — одна часть моей души хотела, чтобы это оказалось неправдой. — Значит, можно надавить на это…

— Да. Но я не то, что не имею права вмешиваться в его работу… Я даже не в курсе, в чем она заключается! То есть деталей не знаю. Как я могу просить сделать что-то, если не понимаю всей картины? Вдруг это я ошибаюсь, а Руслан все правильно делает?