Занятие охотой в какой-то степени было характерно почти для всех средневолжских племен, но у одних, например, срубных, она была сведена до уровня сугубо побочного занятия, тогда как у лесных племен, например, чирковско-сейминских, охота наряду с рыболовством продолжала оставаться основой хозяйства. У приказанских племен охота играла меньшую роль, чем у сейминско-чирковских племен, но вместе с тем она не может быть исключена из числа отраслей хозяйства, носившего в значительной мере комплексный характер.

Итак, резюмируя вышесказанное, есть основания считать, что для племен Среднего Поволжья в середине и третьей четверти II тысячелетия до н. э. были характерны следующие экономические комплексы:

• скотоводческо-земледельческий — для срубных, абашевских, балановских, приказанских и поздняковских племен. У последних четырех групп определенное, но не ведущее значение, имели охота и в какой-то степени рыболовство;

• охотничье-скотоводческий с рыболовством и земледелием в виде подсобных занятий — для чирковско-сейминских племен.

Средний период эпохи раннего металла в крае характеризуется дальнейшим развитием металлургии меди и бронзы, причем в это время осваиваются и широко начинают использоваться местные медные руды [1065] , залегающие в виде медистых песчаников в бассейне Нижней Камы и прилегающих участках Средней Волги. Л.М. Миропольский отмечает лишь в пределах Казанского Поволжья и Нижнего Прикамья 122 месторождения медных руд, из которых большинство было пригодно для поверхностной или неглубокой шахтной разработки [1066] . Эти месторождения приурочиваются к долинам рек и содержат руды в виде концентрации малахита, лазурита или окисленных сложных руд, восстановление меди из которых благодаря отсутствию примесей не представляет большой сложности. Содержание меди в руде колеблется от 0,02 до 11,25 % при средней глубине залегания рудного пласта на 13 м от поверхности. Большей частью рудоносные пласты имеют удобные для поверхностной разработки выходы в пермских отложениях.

Племена срубной культурной общности в середине и третьей четверти II тысячелетия до н. э. имели широкую практику в металлургии меди и бронзы. Достаточно совершенные и многочисленные металлические орудия и оружие, обнаруженные как в отдельных памятниках, так и в многочисленных кладах и в виде случайных находок, подтверждают это положение. Только на территории Среднего Поволжья имеется более двух десятков кладов срубных металлических изделий, таких, как Сосново-Мазинский, Волостниковский, Ерыклинский, Татарско-Шуганский и др. Известны также и литейные формы, и иные остатки металлургического производства. По мнению Е.Н. Черных, срубные племена, однако, слабо использовали местные руды, а оловянистая бронза, характерная для большинства срубного металла, в основном имела сибирское происхождение [1067] . Возможно, самые северные группы срубного населения, занимавшие левобережье Камы, в какой-то степени употребляли и местные медные руды, однако ввиду отсутствия анализа металла из памятников этого района пока следует ограничиться указанным предположением.

Местные племена Среднего Поволжья, как мы видели выше, еще в первой половине II тысячелетия до н. э. перешли к изготовлению некоторых металлических предметов, но развитие у них меднолитейного дела, несомненно, ускорилось ближе к середине этого тысячелетия. Классическим подтверждением этого является обилие медных и бронзовых предметов в таком раннем чирковско-сейминском памятнике, как Сейминский могильник, где по самым приблизительным подсчетам обнаружено более 70 медных и бронзовых предметов. Характерно, что большинство их изготовлено из сплавов, имеющих или сибирское (22 предмета, или 36 % из оловянистой бронзы), или зауральское (14 предметов, или 23 % из медно-мышьяковистых сплавов) происхождение [1068] . Таким образом, есть основания считать, что значительная часть металлических изделий чирковско-сейминских племен на раннем этапе импортировалась с востока. Об этом же свидетельствуют и формы кельтов, наконечников копий и кинжалов, имеющих сибирские параллели. Но вместе с тем несомненно и местное изготовление ряда вещей, о чем говорит остальная группа предметов, отлитая из переплава или чистой меди волго-камского типа [1069] . Правда, последних крайне немного — по-видимому, в середине II тысячелетия чирковско-сейминские племена лишь начинали осваивать местные руды. К тому же основные залежи этих руд находились за пределами территории их расселения, и поставщиками местной меди скорее всего служили приказанские племена.

Приказанские племена с самого начала своего развития обладали значительным числом металлических изделий, часть которых отливалась на месте, о чем свидетельствуют находки в поселениях обломков тиглей, медных шлаков и пр. На первых порах, собственно на займищенском этапе, т. е. в середине II тысячелетия до н. э., металлические предметы, как мы видели выше, мало чем отличались от сейминско-турбинских как по форме, так и, вероятно, по составу металла. Поэтому следует предполагать, что в это время основные металлические изделия импортировались также с востока — из Зауралья и Сибири, т. е. практически почти все местные племена, своим происхождением связанные с волосовско-турбинской и более ранней волго-камской неолитической общностью, в середине II тысячелетия до н. э. импортировали металлические предметы с востока. Но вместе с тем уже на таких ранних приказанских памятниках, как III Займищенская стоянка, встречены вещи (шило, кусок меди), изготовленные из местной руды. Очевидно, уже в этот период приказанские племена начали осваивать местные медные руды, т. е. сделали первые шаги по созданию собственной металлургической базы.

На последующем балымско-карташихинском этапе число металлических предметов, изготовленных из местного сырья, значительно увеличивается, хотя изредка встречаются и предметы, отлитые из металла, имеющего зауральское происхождение (например, медное шило из II Мало-Отарской стоянки с мышьяковистой примесью или бляшка из оловянистой бронзы, найденная в Балымском погребении). Наряду с этим следует заметить, что в третьей четверти II тысячелетия до н. э. приказанская металлургия развивалась под определенным влиянием металлургии срубно-андроновских племен, о чем напоминают многие предметы (серпы, ножи, бляшки, височные подвески, игла и т. п.), найденные в приказанских районах, близкие по форме, а иногда и по составу металла к срубно-андроновским образцам. Увеличение роли металлических изделий у приказанских племен в этот период подтверждается и тем фактом, что на поселениях резко падает число каменных изделий (от 34,8 % на III Займищенском поселении до 4,6 % на Балымском). Это явление примечательно особенно в связи с тем, что приказанские племена, занимающие районы с выходами легко обрабатываемого окремнелого известняка, довольно длительное время использовали кремень в качестве сырья для изготовления орудий.

Существенные изменения в хозяйстве и быту, особенно местных племен эпохи бронзы в середине и третьей четверти II тысячелетия до н. э., не могли не наложить значительных отпечатков и на развитие общественных отношений. Нет сомнения в том, что в условиях господства производящих отраслей хозяйства и развития металлургии меди и бронзы не только у пришлых, но и местных племен упрочились патриархальные отношения и наметились элементы заката первобытно-общинного строя.

У срубных племен в это время господствовал патриархально-родовой строй и наблюдалось выделение родовой знати. Значительные как по составу, так и по числу известных местонахождений клады металлических изделий позволяют предполагать начало имущественного расслоения внутри родовых групп срубных племен. К концу периода численность срубных племен в Среднем Поволжье достигает, вероятно, огромной для того времени цифры. К третьей четверти II тысячелетия до н. э. только в рассматриваемых районах края число срубных поселений доходит до 600. Судя по раскопкам таких поселений, как Сусканское, в каждом поселке обитало не менее 200 человек. По-видимому, этой цифрой может быть охарактеризована численность средней родовой группы срубной культурной общности. Исходя из этого, можно полагать, что численность всего срубного населения края доходила до 80-100 тыс. человек. Естественно, такая масса людей должна была объединяться в племенные группы. К сожалению, недостаточная изученность памятников не позволяет в настоящее время наметить срубные племенные территории.