— Спасибо, что сказали это, — серьезно произнесла его удивительная девочка. — Вы предлагаете мне ненавидеть вас?

— Я бы очень этого не хотел. Я не знал тебя тогда, Алана. Я бы никогда не причинил тебе боли.

* * *

Визуализация персонажей дилогии:

* * *

Уезжали в тишине. Алана на прощание поцеловала бабушку в лоб, с нежностью вытащила платок из воды и развесила его на деревянной сушилке. Она прикрыла дверь почти неслышно, будто боялась разбудить уснувшую Милу, и немного постояла на крыльце, прижимаясь лбом к двери, пока Даор отвязывал лошадей. Затем обернулась — такая беззащитная, потерянная и красивая в свете луны — и со вздохом шагнула вниз, на земляную дорожку, отбросив волосы за спину. Даор был приятно удивлен ее силе и самообладанию: теперь Алана была собранной и внешне спокойной. Лицо ее приобрело задумчивое, грустное выражение, но рот больше не искажало страдание.

Даор наблюдал за эр-лливи. Теперь, когда девочка немного успокоилась, он ее почти не ощущал и не мог однозначно сказать, что она чувствует. Похоже, связь должна была активироваться в моменты серьезных и глубоких переживаний, остальное время оставляя связанным переживать собственные чувства. Вспомнилось, как четко он ощущал происходящее с Аланой во время их первого настоящего поцелуя.

Алана приняла повод из его рук, скользнув пальчиками по ладони. Затем тихо сказала:

— Давайте проедем мимо дома Дои, учительницы. Может, Ева там. Я бы хотела взглянуть на нее хоть глазком.

Даор только кивнул.

И когда они неспешно пробирались по узким деревенским тропам, Алана неожиданно обернулась к нему:

— Юория убила всех слуг, которые тогда прислуживали, чтобы они никому ничего не рассказали?

— Да, всех.

— Значит, мама не выжила бы в любом случае. — Девочка явно пыталась уложить в своей душе произошедшее. — И я тоже, если бы мама не отправила меня в деревню.

Эта мысль отозвалась в Даоре пугающей пустотой, и, успокаивая себя даже больше, чем Алану, он ответил:

— Скорее всего, змеиный крест защитил бы тебя от нескольких прямых магических ударов, и у тебя был бы шанс сбежать.

— Неужели он такой сильный? — не поверила Алана, натягивая поводья и не давая Луз щипать сухие золотые шары у одной из изгородей. — У меня не было возможности забрать его из Приюта! А если он попадет не в те руки?

— Этот амулет завязан на крови Вертерхардов, так что он защитит только тебя, Вестера и, возможно, меня, — ответил Даор.

Она пошевелилась в седле, накинула на голову платок. Потом посмотрела на дома со светящимися окнами — и снова на Даора.

— Вы ведь так и не рассказали, почему в вас кровь Вертерхардов.

С облегчением Даор ощутил, что девочка и правда немного отвлеклась. Он знал, как это бывает у тех, кто потерял близких: разум, концентрированный на трагедии, борется сам с собой, цепляясь за другие вопросы и находя в них успокоение.

К тому же, как он успел узнать, девочка очень любила истории. Эта ее черта импонировала ему, всегда серьезно относившемуся к информации.

Поэтому он с радостью ответил:

— Мать моего отца была безродной, вышедшей замуж и ставшей черной королевой Карион. Это была экстраординарная женщина. Избавившись от первого мужа, она стала единоличным правителем Черных земель. Империи еще не существовало, и власти Императора не было, она появилась только около двух тысяч лет назад. До этого континент был разделен между двенадцатью королевствами, и государства эти часто враждовали, отбирая территорию и ресурсы друг у друга.

— Я читала об этом периоде, его называют в книгах периодом конца и начала, — кивнула Алана. — Вы говорите об Эсгарде Карион?

Даор улыбнулся. Алана часто приятно удивляла его.

— Да. При ней были почти уничтожены Серые земли. Раньше по размеру они в три раза превосходили Черные, но Эсгарда расширила территорию своих владений на юге. А затем принялась за север. Границей Черных и Белых земель были тогда Снежные горы. Ты знаешь, где это?

— Да, — выдохнула Алана, захваченная его рассказом. — Я хорошо знаю карту Империи.

— Эсгарда хотела забрать выход к заливу Ирре и часть гор, полнившихся месторождениями металлов и минералов. Твои предки были сильнейшими шепчущими, умеющими выходить за грань мира, а значит, имевшими почти неограниченные возможности к обучению, тогда как Карионы этого не имели. Вертерхарды укрывали свои земли лучше, чем сейчас защищены мои. Они широко использовали магию крови, окружая защитные башни, на которых и держались периметры, сферами, пропускавшими к артефактам только членов королевской семьи. Эсгарда билась в эти границы, но не могла победить. Однако спустя пару десятилетий попыток она встретила моего деда, научившего и ее демонической магии крови. Полагаю, не с первого раза, но однажды с его помощью Эсгарда поймала одного из Вертерхардов и совершила полный перенос.

— Крови?

— И того, что эту кровь создает. С тех пор в ней текла и кровь Вертерхардов, и она передала ее своему второму сыну, а он — мне.

— Но ведь это должно было лишить ее возможности использовать книги? — спросила Алана. — Книги тогда были?

— Ее кровь тоже в ней осталась. Кроме того, книги появились позже, тогда же, когда на трон был возведен император. Для создания этих артефактов тоже использовалась кровь, и Эсгарда, тогда уже отдавшая земли моему отцу, строго наказала ему взять несколько капель у ее сына от первого, человеческого, брака, после чего мой дядя был таинственно убит, хоть и оставил двоих детей. Но черные страницы напитала чистая кровь Карионов. Книги создали именно для того, чтобы отследить рода тех, кто принял участие в создании защиты, которую сейчас мы едем обновлять.