— Это же… — выдохнула она, — это же просто непостижимо. Он так передаёт стихию, так искусно пишет. Каждый бархан водяной, каждый пузырь морской пены, — она снова подалась вперёд, — нет, не единого похожего мазка, все оттенки различны, и слиты воедино…

Руслан, конечно, ожидал, что Вика оценит картину, но что её так торкнет, не думал.

— Это подлинник? — спросила она, переводя зачарованный взгляд на него, и вот теперь торкнуло его.

Все негативные эмоции приутихли, улеглись. Может за ночь пришло смирение с данной ситуацией. И теперь глядя на любимую женщину, Руслан любовался ей. Рассматривая на лице неподдельные эмоции удовольствия. Горящие голубые глаза, которые сейчас потемнели, как в момент наивысшего кайфа. Из убранных наверх волос, выпали кудрявые пряди, обрамив узкое, раскрасневшееся личико. Алые пухлые губы, словно вишни, горели на нём, и Руслан почувствовал непреодолимое желание впиться в них зубами, по-звериному и жёстко. Но продолжал стоять и агонизировать в себе эти яркие, колкие чувства, просто наслаждаясь этим теплом, что отогревало его черствое сердце.

— Да, это подлинник, — вытолкнул он из себя.

— Но она же невероятно дорогая, — выдохнула Вика, из под ресниц разглядывая его, видимо уже уловив его реакцию. Чувствовала. Ощущала, все его вибрации. А может ей нравилось разглядывать его голый торс, потому что он спустился вниз, не озаботившись одеждой, накинув только свободные спортивки. И сейчас она кокетливо, и краснея, кидала на него смущенные взоры.

Отвыкла.

Он бы тоже не отказался поизучать её голое тело, он тоже отвык, но краснеть бы при этом не стал.

— Дорогая, — подтвердил Руслан, и подошёл ближе, положил ладони на её плечи, и притянул к себе, утыкаясь носом в её волосы, — но она единственная ассоциируется у меня с тобой.

— Со мной? — удивилась она, оборачиваясь к нему, чтобы заглянуть в глаза.

— Ты мой маяк, Вика, — сказал он просто, и её зрачок расширился. Будто он впрыснул ей дозу наркоты, или вколол адреналин. Настолько неподдельным удовольствием засветились её глаза, что он и сам ошалел, от этой реакции. Всё смотрел на ультрамарин её глаз, и хапал свет, отогреваясь всё больше.

— А ты моё море, — проговорила она, — и небо, и солнце, и луна…

Руслан, наконец, накрыл своими губами её, и втиснул сразу же язык, потому что не мог терпеть. Поспешно развернул к себе, и вгрызся в вожделенный рот, фиксируя её затылок, словно она захочет отвернуться от него. Но Вика отвечала так же пылко, притягивая его за шею, и прижимаясь всем телом. И он поощрённый её ответом продолжал яростно нападать на её рот, точно пил воду, после недели в пустыне. Пил и не мог напиться. Насытиться не мог, чтобы хоть немного притормозить, включить мозг. Всеми его действиями управляли инстинкты. И тело повиновалось, велось на эту жажду.

Он как зверь рычал, когда проходился жестким тараном, оглаживая все её изгибы, задирал рубаху, рвал на ней пуговицы, и смотрел, трогал, целовал.

— Нам надо подняться наверх, — голос его сипел и хрипел, дыхания не хватало. Но остатками разума он понимал, что нельзя её просто загнуть и трахнуть, вбиваясь со скоростью отбойного молотка, хотя очень хотелось сбросить жуткое напряжение в паху.

— А здесь мы разве не можем? — пролепетала Вика, юрко ныряя к нему в штаны, и сжимая напряженный член.

Руслан на мгновение выбыл из этой реальности, содрогнувшись всем телом. Её ладонь так правильно давила на головку, так правильно тёрла, что сил медлить у него не осталось. Он так сильно изголодался по ней, что сейчас желание трахнуть её, затмевало все доводы разума.

— Царица, разряди меня, — порычал он, — иначе я за себя не ручаюсь…Я боюсь тебе навредить…

Вика поняла его правильно, потому что легко надавила ему на грудь, подталкивая назад, и он свалился на стоящий позади диван.

Она скинула с плеч, расстегнутую рубашку, оставшись в трусах и носках. Встала перед ним, демонстрируя, потяжелевшую грудь, с торчащими сосками, мягкий переход на круглый животик, крутые бёдра.

Потом склонилась к нему, уперевшись в спинку дивана, и Руслан снова завладел её губами, не в силах себе отказать в этом, и обхватил обеими ладонями её груди. Вика глухо простонала, ему в губы, и он почувствовал, как дрогнуло её тело, когда он сжал пальцами крупные соски, и оттянул их.

На ощупь шелковая кожа была горячей и гладкой. Ему нравилось, и упругие перекаты её грудей, и твёрдые соски, и дрожь её тела.

Она сползла ниже, горячими и влажными поцелуями оставляя мокрую дорожку на его коже. Вцепилась в волосы, и внезапно дернула, открывая доступ для себя к его шее. Это неожиданное покушение, так ярко влилось в общее возбуждение, что Руслана снова тряхануло, и он не удержавшись, тоже вплёлся ей в волосы, и отстранив от себя.

Вика смотрела на него осоловелыми глазами.

— Давай, царица, — голос его уже ни хрипел, он сипел, — сил нет терпеть…

И не сдерживаясь, Руслан потянул Вику вниз, приспуская штаны, и тут же насаживая её рот на свой член. До самого упора, до её глухих потуг вздохнуть, до тесного сжавшегося горла, что влажным капканом обхватили его член.