— И не заметишь, — Руслан подошёл сзади, и тут же обнимает за талию, привлекает ближе, и его щетина царапает мою щёку. — Его здесь нет.

Всё это происходит на глазах Громова, с лица которого стекает благодушие. Теперь он смотрит спокойно, но строго, словно обвиняет меня.

— Руслан? — удивляется он, и протягивает руку ему. — Слышал, ты неплохо развернулся.

То, что они знакомы меня не удивляет, а вот то, что Громов теперь намеренно игнорирует меня, ведя разговор только с Русланом, коробит, и я пытаюсь незаметно отстраниться. Но Руслан держит крепко, просто удобнее перехватывает меня, и вплетает мою руку, так, будто это я держу его под руку, но по факту сам удерживает меня.

— Так вы теперь вместе? — не удержался Громов, хотя этот вопрос он тоже задаёт не мне. Но теперь на меня.

И в его глазах я читаю, немой вопрос, как я могла связаться с таким как Руслан?

— Да, — коротко отвечает Руслан, — вот ждём пополнения.

— Ну что ж, поздравляю! — совсем невесело улыбается Герман. — Наслаждайтесь праздником, и спасибо, что пришли.

Мужчины снова жмут руки, и Герман спешно уходит, словно, с облегчением, что не нужно больше вести с нами разговоры.

Рука что удерживает меня под локоть, ощутимо напрягается. Руслан молчит, и я чувствую всем существом, исходящее от него напряжение. Вот только сил повернуться к нему, и как ни в чём не бывало улыбнуться, у меня нет сил. На душе настолько муторно, да ещё и его подавляющая энергетика. И то, как он чётко, и без обиняков расставил приоритеты в разговоре с Громовым, не попытавшись даже хоть маленько смягчить, поданную информацию, меня угнетает. И это вдобавок к тому, неприятному чувству, которое я характеризую как ревность, которое меня вообще выводит из равновесия. И я молчу, подавленная всей сложившейся ситуацией.

— Что, царица, опять твой комплекс неполноценности в действии? — Руслан интерпретирует моё молчание по-своему.

И мне даже смотреть на него не надо, чтобы понять его настроение. Я прекрасно слышу рычащие нотки в его голосе, интонацию с которой он мне это говорит. Ощущаю всем телом тот жар, что исходит от него. Чувствую, напряжённую руку, что продолжает удерживать меня под локоть. И меня из какой-то прострации, мигом вышвыривает толчком бешеной ярости.

Я поднимаю на него глаза, и, видя в его взгляде, всё то, что итак прекрасно считала, злюсь ещё больше.

— Оставь свои издёвки и нравоучения, для девочки, с которой ты так мило беседовал, — шиплю я, благо общий гомон и музыка заглушают наш разговор. — Герман, наш… мой хороший знакомый, и ты бы мог…

— Ты ревнуешь? — никак не реагируя на всё мою гневную тираду, спрашивает Руслан, и я вдруг замечаю, озорные искры, мелькнувшие в его глазах, и даже ямочки, что заиграли на его щеках под тёмной щетиной.

Ему смешно. Ему весело. И это меня заводит ещё больше.

Я дёргаю свою руку, намереваясь гордо послать его нахрен.

Но Руслан, всё так же улыбаясь, сжимает пальцы сильнее, и мягко притягивает меня к себе. Второй рукой, не смотря на причёску, крепко прихватывает меня за шевелюру, так чтобы я не смела, дергаться, и смотрела на него. И со стороны может показаться, что мы не в меру пылкие влюблённые, которым публика вокруг нисколько не мешает, проявлять чувства. На самом деле, меня только она и сдерживает, чтобы не вцепиться в лицо Руслана, так меня злит его поведение. Сама не понимаю, что со мной, но сейчас видеть его не хочу, но он меня не отпускает.

— Не переживай, царица, так качественно трахать мне мозг, и поднимать мой член можешь только ты, — как всегда, в своей манере говорит Руслан, и ухмыляется, видя как меня смущают его высказывания.

— Или ты переживаешь, что я так не вовремя появился, перед твоим хорошим знакомым, и не дал тебе соврать, что ты всё ещё имеешь отношение к своему муженьку? — а вот это уже сказано без веселья.

И я знаю, что эта тема для него особенно болезненна.

Его особо уязвляет то, что я его стесняюсь. Я и сама стараюсь побороть в себе эти чувства неловкости, ведь я выбрала его, тогда почему стесняюсь?

— Нет, нет, Руслан, дело не в этом, просто… — начала я оправдываться. Мой накал значительно снизил его холодный взгляд. Он проницателен и никакими уловками его не обманешь.

— Просто, что? — он не давал ни шанса, чтобы оправдаться.

— Просто, ты бы мог действовать деликатнее, находить более благозвучные выражения…

— Терпеть не могу этих подмазываний, — ответил он, — тем более что смысл от этого не меняется.

— Хорошо, я поняла, — я поджала губы, стремясь закончить этот разговор, тем более, что на нас стали обращать внимание.