Рис. 83. Всадник и пехотинец на пластине из слоновой кости

(Трир, VI в.).

Прорисовка И. В. Кирсанова.

Вооружение и тактическое деление. Привлечение большого количества чужеземных всадников в ряды регулярной римской армии позволило Вегецию, писавшему в начале V в., заявить, что современная ему кавалерия «и по практике упражнений, и по роду оружия, и по высокому качеству лошадей много превосходит прежнюю» (Veg., III, 26) [986] .

Улучшение произошло благодаря ряду заимствований (в том числе и в области вооружения), сделанных римлянами у готов, аланов и гуннов (Veg., II, 20) [987] . Поэтому искусное владение луком стало главным качеством конного бойца [988] . Гуннско-аланские вооружение и тактика, попавшие вместе с первыми отрядами наемников в римскую армию, определили пути развития ранневизантийского военного дела [989] . Однако в многочисленные заимствования, сделанные у варваров, вносились систематические улучшения, что позволило римлянам в конце концов превзойти своих учителей [990] . Вооружение и тактика римских войск юстиниановской эпохи — логическое завершение этого процесса. Подробное описание тяжеловооруженных конных лучников первой половины VI в., ставших главной силой армии, было сделано Прокопием Кесарийским. «Нынешние лучники, — пишет он, — идут в сражение, одетые в панцирь, с поножами до колен. С правой стороны у них свешиваются стрелы, с левой — меч. Есть среди них и такие, у которых имеется копье, а [на ремне] за плечами — короткий без рукояти щит, которым они могут закрывать лицо и шею. Они прекрасные наездники и могут без труда на полном скаку натягивать лук и пускать стрелы в обе стороны, как в бегущего от них, так и в преследующего их неприятеля. Лук они поднимают до лба, а тетиву натягивают до правого уха, отчего стрела пускается с такой мощью, что всегда поражает того, в кого попадает, и ни щит, ни панцирь не может отвратить ее стремительного удара» (Procop., ВР, I, 12–15; пер. А. А. Чекаловой). Агафий добавляет, что некоторые римские всадники имели более длинные копья — сариссы (Agath., II, 8). Кроме того, всадники могли спешиваться и сражаться в правильном пешем строю (Procop., BG, IV, 35, 135) [991] .

Рис. 84. Всадник и пехотинец VI в. (по изображению на пластине из Трира).

Реконструкция И. В. Кирсанова.

Преимущества новой римской тактики над тактикой противников Империи наглядно проявились во время войн с готами, использовавшими те же самые методы ведения боя, какие были у них в IV–V вв. Во время осады королем Витигисом Рима небольшие кавалерийские отряды Велисария постоянно наносили противнику ощутимый урон, «Разница в том, — сообщает Прокопий, — что почти все римляне и их союзники гунны являются хорошими стрелками из луков верхом, а из готов с этим делом никто не знаком, но их всадники привыкли пользоваться только дротиками и мечами; их же стрелки сражаются пешими и вступают в бой, прикрытые рядами тяжеловооруженных воинов. Поэтому их всадники, если идет не рукопашный бой, не имея чем защищаться против врагов, пользующихся луками, легко ими (стрелами) поражаемые, гибнут, а пехотинцы никогда не могут произвести нападения на всадников» (Procop., BG, I, 27, 106; пер. С. П. Кондратьева).

Рис. 85. Тяжеловооруженный всадник V–VI в.

По: MacDowall S., Hook Ch. Late Roman Cavalryman, 236–565 А. D. Oxford, 1995. Pl. I; Niocolle D., McBride А. Romano-Byzantine armies 4th — 9th Osprey Publishing. 1992. Pl. С.

Рис. И. В. Кирсанова.

Пехота хотя и играла на поле сражения второстепенную роль, однако часто составляла б?льшую часть армии. Боевое построение пехоты представляло собой фалангу. Первые ряды фаланги образовывали тяжеловооруженные воины, носившие шлемы и длинные панцири. За ними стояли лучники и пращники (Agath., II, 8). В случае необходимости пехотинцы могли сражаться верхом (Procop., BG, I, 28, 108).

Рис. 86. Легковооруженный всадник VI в. из войск, размещавшихся в Сирии и Палестине.

По: D’Amato R., Summer G. Roman Military Clothing (3) А. D. 400–600. Oxford, 2005. PL. F.

Рис. И. В. Кирсанова.

Рис. 87. Тяжеловооруженный пехотинец в панцире мускульного типа. Изображение на мозаике VI в.

Воспроизведено по: MacDowall S., Embleton G. Late Roman infantryman AD 236–556 А. D. Oxford, 2005. Р. 51.

Прямых указаний, касающихся структуры и численности воинских подразделений в период правления Юстиниана, у нас нет. Мы можем только допустить, что они в общих чертах соответствовали той модели, которая описывается в «Стратегиконе», т. е. образовывали отряды по 300–400 солдат [992] .

Комплектование личным составом. Изменение положения солдат. Система комплектования армии личным составом претерпела в VI столетии заметные изменения по сравнению с IV в. В Кодексе Юстиниана aurum tironicum более не упоминается [993] . Это можно объяснить тем, что правительство больше не требовало от землевладельцев отправки в армию своих колонов. К тому же в восточной половине Империи колонат не получил такого широкого развития, как в западной. Крестьяне часто сами выступали в качестве собственников земли или же как свободные арендаторы [994] . В дальнейшем правительство продолжало ориентироваться на привлечение в армию добровольцев, бывших уроженцами Империи [995] . Папирусы VI в., перечисляющие войска, находившиеся в Нильской долине, показывают, что все упомянутые в них солдаты носят либо египетские, либо греко-римские имена, и нет ни одного солдата-варвара [996] . В этой связи характерны слова, с которыми обращается к своим солдатам полководец Герман, напоминая о благодеяниях оказанных им императором: «Вас, пришедших из деревень с сумой и в одном рваном плаще, он собрал в Византии и сделал такими, что все счастье римского государства находится в ваших руках» (Procop., BV, II, 16, 13; пер. А. А. Чекаловой).

Рис. 88. Пехотинцы VI в.

По: Nicolle D., McBride А. Romano-Byzantine Armies 4th — 9th. Osprey Publishing. 1992. Рl. С.

Рис. И. В. Кирсанова.

Среди добровольцев основную часть, по-видимому, составляли сыновья ветеранов. Принцип, в соответствии с которым сыновья ветеранов призывались на военную службу, по-прежнему сохранялся. Но теперь военное происхождение превратилось в привилегию, доказывающую, что рекрут был свободен от каких-либо наследственных повинностей. Папирусы V–VI вв. свидетельствуют, что как гарнизонные войска, так и подразделения действующей армии часто были укомплектованы сыновьями ветеранов [997] .

Изменение положения солдат. Политика реставрации Империи и, как следствие, ее широкомасштабные и затяжные войны, проводившиеся в период правления Юстиниана, потребовали от государства огромных финансовых затрат. Для того, чтобы достать необходимые средства, правительству приходилось увеличивать налоги и сокращать многие статьи расходов. Как ни парадоксально, войны на западе привели к тому, что были сильно урезаны средства, отпускаемые на содержание армии. Прежде всего, это коснулось денежных раздач солдатам. «Существовал обычай, — пишет Прокопий Кесарийский, — чтобы каждые пять лет василевс одаривал каждого солдата определенным количеством золота. И каждые пять лет посланные во все уголки римской державы лица вручали каждому солдату по пять золотых статеров. И не сделать этого было никогда и никоим образом нельзя. С тех пор как этот человек стал управлять государством, он ничего подобного не сделал и не собирался делать, хотя уже прошло тридцать два года, так что люди до некоторой степени уже и забыли об этом деле» (Procop., НА, XXIV, 27–29; пер. А. А. Чекаловой).