— Что ты узнала?

С досадой махнув рукой, я упала на кровать и пересказала ему разговор с Тэей.

— Так что сегодня ночью станет ясно — есть у нас надежда получить разрешение или нет. А ты куда?

— Снаружи стоит лагерь торговцев, поговорю с ними. А ты?

— Собираюсь поспать до обеда. Я выпила бодрящего напитка, которого не видела с прошлого мира.

— И теперь хочешь спать?

— Да!

Он хмыкнул.

— Тебе нужна будет помощь? — он обернулся на пороге.

— Купи чего-нибудь вкусного.

— Как пожелаешь.

Я швырнула в него подушкой и попала. Подушка по-дурацки шлёпнула по щеке, эльф замер, лицо потемнело. Он медленно поднял её, подкинул в руке, примериваясь, будто это был кирпич, которым он собирался разбить витрину. Отбросил в сторону на пол и хлопнул дверью.

***

Выданная кольчуга сверкала свежей краской цвета яичного желтка, которая ещё не вполне высохла, и мои руки украшали жёлтые пятна. Лея, руководившая преображением в Зену, распустила мне волосы, заплела на зерриканский манер косы и тёмно-синей краской нарисовала полосы от глаз к ушам. Я затянула ремни перевязи с мечами, которые тут же тоже измазались в краске, и вынула из-за пазухи амулет Саскии. Мешочек с призрачной пылью, перетёртой с переданными Исманом ингредиентами, висел на поясе.

— Я бы сама поверила, — с видом художника, удовлетворённого своей работой, Лея отвела в сторону руку с кисточкой, отступила на шаг и осмотрела меня.

— Скоро закат, — с тревогой я наблюдала, как с наступлением сумерек двор накрывало густой тенью.

Наконец, из-за двери, ведущей в покои матери, Тэя приглашающе замахала рукой. Мы столпились перед пологом, любопытная Лея оперлась ладонями на мои плечи и заглянула между занавесками внутрь комнаты.

Рэя перевернула страницу:

— Так Зена совершила ещё один подвиг. И пока есть на свете невинные и слабые, обездоленные и обиженные, пока сильны тираны и властвует зло, Зена — королева воинов придет на выручку, стоит только позвать: «Зена, помоги!»

Губы пожилой зерриканки зашевелились. В спину толкнули ладони, и я вывалилась из-за занавесок в комнату.

— Кто меня звал? — распрямилась я.

Ненина поднялась с кресла, оперлась на тут же подставленную руку Рэи и подошла ближе.

— Золотая кольчуга, два меча и дар дракона на шее!

— Я услышала зов, кому нужна помощь? — важно, с достоинством произнесла я.

Рэя бросила на меня презрительный взгляд.

— Я знаю тебя! Я читала обо всех твоих подвигах! — Ненина дотронулась до амулета Саскии. — Ты Зена — королева воинов, ты освободила смерть, помогла драконам принести людям огонь и убила Ледяного Левиафана! О Великий Драйк Кин, Они вспомнили обо мне!

В комнате стремительно темнело, и я с ужасом наблюдала, как устремлённый на меня взгляд старой Хранительницы тускнел и из него исчезала мысль. Медальон, спрятанный под кольчугой, дрогнул. Она схватила меня за руку, да так крепко, что ногти впились в кожу. Обернулась к Рэе:

— Вы думали, вы нас это самое, но нет, мы вас!

— Я спасу тебя от всех врагов, Ненина. Только скажи, кто они?

Ненина вцепилась мне в шею и притянула за голову к себе:

— Они украли мою дочь и подсовывают каждый день других женщин. Они сужаются, расширяются, округляются и принимают формы друг друга. Моя дочь тоже с ними. Она меня изводит, она плохой человек и змея, и гадюка, и у неё змеиный характер! — она ткнула в Рэю пальцем, и лицо могучей зерриканки вспыхнуло от обиды.

— Я разберусь с ней, — многозначительно я показала Рэе глазами на полог, и та, гневно зыркнув напоследок, протопала вон. — Не беспокойся, я уничтожу врагов, а тебе нужно отдохнуть.

— Я не могу-не могу, — Ненина позволила взять себя под руки и повела к двери в углу. — Я там всё чёрное вытерла. Белое — пожалуйста, полотна остались.

Мы вошли в крохотную спальню, и вдруг Ненина выпустила меня, с грохотом захлопнула за нами дверь и повернула щеколду.

— Теперь я чувствую ничего-ничего. Птичка-синичка собирает холод.

Я помогла ей с вечерним туалетом и подвела к кровати в углу. Хранительница присела на краешек, хрупкая, как ребёнок, в своей длинной белой рубахе. Седые волосы рассыпались по плечам. Она неподвижно смотрела перед собой, и я поразилась её сходству с Тэей. Но насколько полнились жизнью и энергией черты дочери, настолько же застылой и безучастной маской стало лицо матери после захода солнца. Я взбила подушку, сунула руку в мешочек и развеяла над кроватью сверкающий в свете лампады порошок.

— Ложись, матушка Ненина, я буду охранять твой сон.

Старушка покорно легла, тщательно расправила вдоль тела простыню.

— Я лежу-лежу. Они вспомнили обо мне.

Я присела на край кровати. Ненина успокоенно вздохнула, веки закрылись, и я бросила ещё одну щепотку порошка. Искорки пыли осели поверх простыни. Ненина засыпала, а я ждала. Её дыхание стало неразличимым, и я сыпанула ещё горсть. Ничего не происходило. «Всё-таки это болезнь», — безнадёжно подумала я, чувствуя себя довольно глупо со своими фокусами с порошком и колдовскими трюками. А вдруг Исман передал какие-то другие вещества? На вид я совершенно не могла опознать их подлинность, и алхимику пришлось поверить на слово.