Я озадаченно пыталась вспомнить. Не, ну точно был сломан. Помню как хотела быстрее отсюда уехать, так как помимо внутреннего холода одолевал ещё и внешний. Савелий тогда очень меня поддерживал. Привёз, отвёз, помог разобрать дом. Гулял, играл и купался с детьми. Всячески старался облегчить мою боль. Ночью обнимал и баюкал. Какой он был тогда ласковый, нежный, надёжный и близкий. На глаза навернулись слёзы.

"К чёрту мужа!" – и пошла смотреть, что там с котлом.

Я растерянно топталась в комнате отведённой для "железного монстра". Вдруг поняла, что не знаю, как его запустить. Пришлось опять топать к дяде Паше.

– А где Савелий-то?
– обжёг меня вопросом крепкий и уже весьма загорелый, несмотря на начало лета, дедок.

Утром я была уставшая с дороги и не обратила на его внешность сильного внимания. Сейчас, поспав пару часов и отдохнув, отметила, что за несколько лет друг отца совсем не изменился. Коренастый, аккуратно одетый, с обветренным лицом и кряжистыми руками он стоял, опираясь на лопату. Солнце играло в седых, слегка вьющихся волосах до плеч.

– В Москве, где ему быть?
– ответила уклончиво.

– А ты, стало быть, с малыми приехала дом обустраивать?

– Хотим тут всё лето быть. Такие вот пока планы. Так Вы поможете?

– Отчего ж не помочь красивой молодухе?
– он весело хмыкнул и воткнул лопату в землю.
– Пустишь потом порыбачить на ваш причал?

– Конечно, приходите когда хотите! Вы ж знаете, мы Вам всегда рады. Думаю папа...
– запнулась, - был бы счастлив знать, что дружим и общаемся.

– Эх, Серёня, Серёня!
– крякнул дед, - Да что уж. Все под богом ходим. Пошли, дочка.

Он заскочил в теплицу и вынес оттуда пучок совсем крохотной редиски.

– На ка вот ребятне погрызть.

Шли молча, каждый погружённый в свои мысли. Я об отце - он, наверное, тоже.

Пока я звала детей, чтобы поздоровались, дядя Паша юркнул в дом, не дожидаясь нас. Вышел довольный.

– Готово хозяйка, принимай работу! А кто это такой большой у нас?
– он первый протянул Косте руку, слегка наклонившись.

Сын его помнил и серьёзно, по-мужски протянул в ответ свою. Ксюшка же спряталась за меня и опасливо выглядывала из-за спины. Она была совсем крохой в последний наш визит, и папиного друга, конечно, забыла.

– Милая барышня, я дедушка Павел.
– поставил ноги вместе, выпрямился и, подмигнув дочке, резко кивнул, уронив голову на грудь.
– А Вас, как зовут?

Я была уверена, что имя он помнит, но девочке очень понравился этот жест и обращение. Она сделала шаг в сторону, изобразила книксен и быстро спряталась обратно. Оттуда представилась.

– Очень, очень рад встрече.
– добродушно ответил старик.
– Ну что ж, у вас всё прекрасно работает. Пожалуй, пойду, вечерком загляну на рыбалку. Константин? Вам взять удочку?

Сын посмотрел на меня, я кивнула. Он радостно запрыгал, а Ксюша насупилась.

– И прекрасной мадемуазель возьму, главное, чтобы Вас рыба не утащила вместе с этой удочкой, - он опять подмигнул и пошёл к калитке.

– А что, такое может быть?
– брови дочери были готовы залезть на середину лба.

Я пожала плечами, меня больше насторожил работающий котёл. Я точно помнила - он был сломан!

– Ну вот и что тебе не так?
– спросила вечером по телефону Ленка.

Дети легли спать и даже не дождались меня с книжкой, так устали от впечатлений. Дядя Паша пришёл с удочками ближе к вечеру, как и обещал. Они все вместе вначале искали червей под камнями на участке, потом он учил насаживать этих червей на крючок. Ксюша поранилась, а дедок долго извинялся передо мной. Потом мы ужинали все вместе рыбой, что они поймали. Костя был в диком восторге и пытался напроситься в гости, но Павел, глянув на меня, строго сказал, что всё завтра, поздно уже.

– Ты понимаешь Лен, ну вот помню - был сломан. Я ж не сумасшедшая.

– Вспомни в каком состоянии была в свой последний приезд! Сама же рассказывала, всё как в тумане и постоянно слёзы на глазах.

– А котёл помню!
– упрямо повторила.

– Хорошо, хорошо. Успокойся. У кого-то ещё ключи от дома и участка были?

Я задумалась. Точно есть у дядь Паши. Но он бы сказал, если сам починил. А больше ни у кого.

– Не Лен, ни у кого, только у папиного друга, - и, предвосхищая вопрос подруги, выпалила, - но он ничего не чинил!

– Знаешь, Любка, вот если б твою хату обнесли, тогда повод для паники был бы веский. А так я не понимаю, что тебя смущает.

– Тут и дрова, и дом будто топили к приезду. Всё чистенько, соображаешь?

– Ты прямо Пинкертон. Что, прям всё всё чистенько? И дом был тёплый?
– заинтересованно спросила.

– Ну не прям-прям, нооо... А ещё точно помню - половицы были проваленные в гостиной и одна перилина на второй этаж отваливалась. Лен, ну честно, сейчас всё как новое.

– Ковров персидских не положили?