Какие бы сомнения не пыталась зародить во мне Чарпатчхе, сейчас я испытываю настоящее облегчение от возможности вот так просто обсудить с моими мужчинами всё, что происходит. Высказаться наконец откровенно обо всём.

– К сожалению, мы не можем знать, что именно она успела выташ-щить из твоего разума, пока имела к нему доступ, – морщится Шоа-дар. – Я ведь тебе уже объяснял сегодня, что специфика её ментального дара отличается от наш-ш-шей. К тому же нам неизвестно, о чём именно ты думала в этот отрезок времени. Мы же тебя не читали.

– Я понимаю, – киваю удручённо. Сама об этом думала, даже пыталась вспомнить. Но это оказалось весьма проблематично.

– А что касается твоих болевых точек, как ты говориш-ш-шь. Это может быть простым совпадением. В этой Вс-с-селенной есть гуманоидны расы. И некоторые из них весьма эмоциональны, как и вы, люди. И даже поведенческие паттерны аналогичные ваш-ш-шим встречаются.

– Да? – удивлённо округляю глаза.

– Да. А наш-ш-ша гостья, как мы уже убедились, имеет очень широкий спектр действия своих способностей. Так что вполне могла уже сталкиваться с представителями таких цивилизаций, изучить их, проанализировать и применить к тебе эти знания, найдя с-с-сходство.

Вот как? О таком я не подумала. Но всё равно странно. Попой чую подвох. Объяснить толком не могу, но чую.

– А вы расскажете мне, как узнали об этой Вселенной? И как попали сюда?

– Рас-с-скажем. Когда вернёмся, – обещает Са-ард. – А сейчас нам нуж-шно обсудить, как мы все будем действовать, когда достигнем планеты Чарпатчхе.

Кажется, подвоха, опасаюсь не только я.

Са-ард твёрдо решил, что на планету Имаран он отправится сам, и сам доставит Чарпатчхе к её сородичам. А мы с Шоа-даром останемся на корабле.

Плюс выдал сверху ещё кучу инструкций, что делать до, после и вообще во любом случае, который кому-либо из нас мог прийти в голову. Будто к осаде нас готовил.

Такому решению я не удивилась. После того как Шоа-дар был пленён, ничего странного нет в том, что змей старший брата бережёт. У меня же самой даже костюма никакого нет, а условия на планете не совсем соответствуют тем нормам, которые подходят для человеческой или на-агарской расы. Как поведёт себя мой биосинтезоидный организм, я тоже горю желанием проверять.

Сама Чарпатчхе больше никак себя не проявляла следующие несколько часов. Не появлялась ни рядом со мной, ни возле на-агаров. Даже, когда наши бортовые системы сообщили, что до заданной точки координат, то есть родной планеты нашей пассажирки, осталось всего два стандартных часа пути, если двигаться с той же скоростью, она никак не отреагировала и не явила нам свою новую проекцию. Пока Са-ард её сам не позвал.

К этому моменту мы втроём собрались в комнате управления. И я с опасливым любопытством рассматривала изображение сине-коричневого полосатого шарика, планеты Имаран, на которой и живут соотечественники нашей пассажирки, и всю их планетарную систему с двумя «солнцами» и двадцатью тремя планетами, что вращаются вокруг них. Судя по данным наших бортовых систем, из этих двадцати трёх обжиты четыре, хотя естественные условия для этого есть только на одной, той, на которую мы и летим.

– Вы звали меня? – появляется прямо перед нами Чарпатчхе. Снова в моём обличье.

Шоа-дар, видимо, к этому был готов. А вот для змея старшего такой её вид стал неожиданностью. Он наверное целую минуту изучает её хищным прищуренным взглядом, прежде чем ответить:

– Да. Звали. Ты можеш-ш-шь связаться со с-с-своими сородичами и гарантировать нам, что они не примут наш-ш-ш корабль, как вражеский?

– Могу, конечно. Мы уже прилетели? – широко улыбается она.

Действительно не слышала ничего, или играет?

– Через час-с-с выйдем на орбиту твоей планеты. Если не возникнет никаких препятствий.

– Об этом можете не беспокоиться. Мой дом примет вас со всей гостеприимностью, – обещает Чарпатчхе, продолжая улыбаться.

Это звучит так, будто она уверена, что гостеприимство это будет оказано нам всем. Значит, по идее не подслушивала наш разговор и не знает о решении змея старшего.

Са-ард не спешит развеивать её заблуждение.

– Твоё физическое тело готово к транспортировке? – интересуется ровным тоном. – Или нужны какие-то ос-с-собые приготовления?

– Нет, благодарю. Ничего не нужно, – Чарпатчхе качает головой. – Я сама позабочусь о том, чтобы мой организм был защищён от перепада температур и давления при транспортировке.

– Хорош-ш-шо. Тогда, будь добра, обес-с-спечь нам безопасное прибытие.

– С радостью, – улыбка на лице моего отражения уже откровенно начинает раздражать, настолько неестественной кажется.

Чарпатчхе замирает, будто сосредотачивается на чём-то другом. Даже глаза закрывает, к моему облегчению, убрав с лица выражение наивного благодушия. И спустя несколько минут сообщает.