— Наверное, он удивился, увидев, что ты не один, и побоялся делать комплименты даме в сопровождении такого серьезного кавалера, — ответила Тайри, пытаясь управиться с удивительно неудобными тонкими и длинными трубочками из теста, которые так и норовили уползти с вилки обратно в соус.

— Хочешь сказать, что никогда здесь не бывала и не пробовала местной еды? — удивленно глядя на героические усилия ученицы, спросил наставник.

— Представь себе, я много где не была. Одну меня не отпускали далеко, а родителям было не до того.

— Так, по-моему, пора исправить это упущение. Согласны, моя леди?

— С тобой — куда угодно, — глаза девушки на секунду потемнели. Вспомнила что-то грустное? — Но только с тобой.

— Разумеется. Ты не представляешь, как мне жаль каждую секунду, проведенную порознь. Но если ты рядом, если я тебя просто вижу, могу коснуться, я уже вполне счастлив.

— Ты еще скажи, что ни о чем большем не мечтаешь, — лукаво улыбнулась Тайри.

— Мечтаю, конечно. Но я привыкаю ценить то, что есть — это ведь тоже немало, — очень серьезно ответил мастер Гайдиар, а про себя подумал, что времени у них, к несчастью, становится все меньше.

Видимо, леди Даллет уловила его грусть, хоть он изо всех сил старался не показывать ее, не думать о маячившем вдали неизбежном. Она осторожно протянула руку через стол, переплела свои пальцы с его.

— Пока ты здесь, я всегда с тобой, Гай. Разве ты не чувствуешь? Даже когда я тебя не вижу, все равно знаю, что с тобой происходит и в каком ты настроении.

— Возможно, так происходит, потому что ты — целитель, милая. Целители вообще народ особый. Слушай, а когда я о тебе думаю, ты тоже чувствуешь?

— Никогда не задумывалась. Вряд ли это возможно, я же не из семьи Верего, это они умеют мысли читать на расстоянии. Наверное, потому и не живут долго.

— Что тебе снилось после нашей вылазки на остров Глид? Мне показалось, что кошмары. Я позволил себе их прогнать.

— Точно… Были кошмары. А еще мне снилось, что мы сидим в какой-то очень уютной комнате, и ты меня обнимаешь, — удивленно ответила Тайри. Такого раньше за ее мастером не водилось.

— Вот об этом я и думал. Тогда.

— Это ведь чудесно! Я не знала, что ты так умеешь.

— Я и сам не знал. С того дня я много чего нового умею…

Потом они долго бродили по узким улочкам, улыбаясь всем вокруг, любовались чудесными видами с башни над гаванью, слушали уличного певца на залитой солнцем площади, чуть не заблудились в квартале Садовников, где не было улиц — только пересечение великолепных садов и парков, розариев и цветников, устроенных вокруг маленьких водоемов. Выбравшись где-то почти за городом, усталые и счастливые, они буквально по запаху набрели на кондитерскую, накупили целую корзинку сладостей и большую пузатую бутыль с удивительно вкусным напитком, пахнущим лимоном и мятой. С этими сокровищами домой возвращаться не хотелось, поэтому наставник увлек ученицу на берег моря — смотреть на закат. Тайри была ему бесконечно благодарна. Редко когда столько приятного случается одновременно: море, закат, тихий-тихий вечер и самые уютные в мире объятия. Только никогда такое не длится вечно или хоть сколько-нибудь долго. Резкий порыв ветра принес запах грозы и дождя, а прибежавшая вместе с ним волна выложила синеватыми камушками на белом песке одно слово: "возвращайтесь".

**** **** ****

В Академии их ждал юноша, очень похожий на его величество. Сын? Племянник?

— Государь ждет вас. Обоих. Следуйте за мной.

Тайри и ваюмн переглянулись: что могло случиться за пару суток? Или же императору пришла в голову очередная идея, и нужно снова что-то проверить? Между тем юная копия Рикарта ор Льоффа вполне умело сотворила Короткий переход.

— Пожалуйста, все вопросы к его величеству. Я только проводник.

Их оставили в просторном кабинете, все стены которого были увешаны морскими пейзажами, географическими картами и изображениями кораблей всех видов и эпох. У большого панорамного окна стоял внушительных размеров стол, на дальнем конце которого скромно разместился письменный прибор из драгоценной морской яшмы с острова Орт. Отдельно, на специальных подставках, стояли модели кораблей, выполненные в мельчайших подробностях. Одну стену — от пола до потолка — занимал гигантский книжный шкаф, второй, гораздо более скромных размеров, но куда массивнее, разместился ближе к окну. Его створки черного дуба, окованные серебром и инкрустированные перламутром, были заперты на старинный замок невероятно сложной работы. Тайри сразу стало интересно, кому под силу было сотворить подобное чудо, соединив магию и механику: хитрые пружины и ловушки, привязанного чарами духа-охранника и магическую нитку, протянувшуюся, видимо, к хозяину. Сейчас такие замки уже не делают, считая их неудобными и нерациональными, ведь тонкие чары всегда требуют обновления.

Спиной к вошедшим, глядя в окно, стояла незнакомая леди. Темно-зеленое платье из заоблачно дорогого идарийского бархата ладно облегало стройную фигуру, волосы, по придворной моде, были упрятаны под густую жемчужную сетку.

В придвинутом к столу кресле с высокой спинкой сидел древний старец и рассматривал через огромную лупу пожелтевший свиток. Сморщенная, с разбухшими суставами, рука подрагивала, удерживая толстое стекло в тяжелой старинной оправе. Услышав, что кто-то вошел, он оторвался от своего весьма увлекательного занятия и повернулся к пришедшим. На темном, изрезанном глубокими морщинами, лице с тонким костлявым носом, под седыми лохматыми бровями сияли молодые, ясные, очень внимательные и насмешливые глаза — ярко-голубые, каких не бывает у стариков.

— Ага, вот и наши разведчики, — неожиданно глубоким басом, которому совершенно неоткуда было взяться в немощном теле, произнес старик, — премного о вас наслышан, уважаемые. Подойдите-ка поближе, дайте древней развалине на вас посмотреть. Я бы и сам не против, да ноги не носят…

Тайри показалось, что почтенный старец изрядно лукавит. И видит он прекрасно, и двигаться может, скорее всего, вполне сносно, просто ему так удобнее. Тем не менее, маги спокойно подошли, старец сощурился, вглядываясь в лицо ваюмна, но тот, как и положено младшему, произнес первым: