— Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, Гай! Совсем забыл старого друга! С твоими-то возможностями ни разув гости не заглянуть — это, по-твоему, правильно?

— Прости меня, Ларс, — искренне повинился мастер, — Я виноват. Так случилось, что мой император снова придумал для меня дело. Зато оно привело меня на Гронн, разве это не прекрасно?

— Вот хитрец, выкрутился! Ну да ладно, я никогда не портил радость упреками. Эй, хозяин, всего самого лучшего на стол, да побольше. Я угощаю друзей. И вот еще что, Гай. Сегодня уж ночуйте здесь, не буду вас вытаскивать, а завтра перебирайтесь ко мне. Места всем хватит, ну а дамы, я думаю, будут совсем не против горячей купальни. Тогда и поговорим о делах, а пока отпразднуем встречу.

Обед получился веселым, даже немного слишком — на взгляд Тайри, точно все пытались спрятать тревогу за беззаботной болтовней и шутками. Ларс смеялся не меньше остальных, но леди Даллет была уверена, что это не мешает ему внимательно присматриваться к сотрапезникам и делать какие-то выводы, которые хитрый вагронн держал при себе, но уже действовал сообразно им. Он несколько настороженно отнесся к Трому: задал всего пару вопросов и больше к нему не обращался. К лорду Адалеру тан испытывал явное почтение, распознав в нем равного если не по положению, то по опыту. Леди-птица совершенно определенно поставила его в тупик. Чародейства на Гронне не знали, да и женщины, при всем уважении к ним, были здесь не так свободны, как в Империи. А Орнери вела себя независимо, кроме того, прекрасно разбиралась во многих "мужских" вопросах, в том числе — и в оружии. Она спокойно рассказывала о морских походах и путешествиях в такие места, где многоопытный тан даже в мечтах не был. Скромницу Кеми вагронн принял за чью-то ученицу, сопровождающую своего наставника, а вот насчет Тайри, видимо, все еще гадал. Юная леди держалась в тени, мало говорила и много слушала. Однако трое из шести были знакомы с ней лучше, чем с остальными и друг с другом. Юноша поглядывал на нее с недоумением и даже с осуждением, худенькая стриженая девушка — точно постоянно ища поддержки и одобрения, а третий… Третий волновал тана Ларса более всех остальных, потому что он был его другом. Гай, так чудесно изменившийся за время, что они не виделись, посматривал на юную леди с трудно скрываемой нежностью, что не укрылось от внимательного вагронна.

На следующий день Ларс, как и обещал, прислал за своими новыми знакомыми два своеобразных экипажа на полозьях, запряженных мохнатыми крепкими лошадками. Гости разместились в них комфортно вместе со всем своим скарбом, не помешали даже две огромные сумки лорда Адалера. И что он туда напихал?

Дом Ларса был похож на своего хозяина — массивный, высокий, внушительный и по-своему красивый. Отделанные резным деревом окна сверкали под зимним солнышком чисто вымытыми стеклами. Тяжелые ставни и высокую, окованную медью, дверь украшала рунная вязь. Голубовато-серые каменные плиты стен были идеально подогнаны без малейшего намека на щели, крыша щеголяла яркой оранжевой черепицей. Внутри же оказалось тепло, сухо и очень чисто. Топился в обширном холле большой камин, стояли у стен на специальных подставках боевые топоры, секиры, копья и прочее оружие на длинных древках. Видимо, хозяин давно и со знанием дела собирал свою коллекцию. Тайри заметила и копье с широким листовидным наконечником — оружие маленьких воинов жаркого Сворна, и причудливые парные секиры родом из Старых Земель, и гьяттский легкий топорик, похоже, произошедший от пастушьей чупаги, и боевой посох с Орта.

На широких деревянных скамьях лежали мягкие лохматые шкуры, стол покрывала вышитая красная скатерть. Двое расторопных слуг кинулись к сгруженной в углу поклаже, чтобы отнести ее в комнаты. Только вот больше никто не вышел встречать Ларса и его гостей: ни жена, ни дети. Мастер Гайдиар вопросительно взглянул на друга: что случилось, что изменилось?

— Проходите, уважаемые, устраивайтесь пока. Ульса покажет вам комнаты, а я распоряжусь на счет ужина.

Заинтригованные гости потянулись на второй этаж вслед за степенной светлокосой Ульсой. Тайри же осторожно придержала за рукав наставника:

— Гай, у хозяина, похоже, беда, я чувствую. Кто-то серьезно болен…

Мастер ответил ей едва заметным кивком, подошел к тяжело опустившемуся на скамью Ларсу и спросил так, чтобы остальные не услышали:

— Что с Энид, дружище? И где дети?

— Учуял, маг? Раньше за тобой такого не водилось… Энид больна, дочь за ней ухаживает. Она в своей любимой комнате, под крышей. Никого к себе не пускает, видимо, не хочет, чтобы её такой мы с мальчиками видели. Сыновья с горя на другой конец острова отправились — там, говорят, хорошая травница есть. Неделю как уехали.

— Может, я чем помогу? — спросила Тайри.

— Да чем же, простите уж меня великодушно?! Вы совсем молодая, таких проблем и в глаза-то не видели, детей, поди, не рожали.

— Так у тебя еще один ребенок родился? — удивился Гай.

— Нет, — глухо ответил Ларс, — должен вот-вот, но… Энид уже два месяца хворает, и мы не знаем, выживут ли они оба. Здешний лекарь только руками разводит… Если ребята сегодня-завтра вернутся с той травницей, может, хоть одного из них выходим.

— Нельзя ждать, — медленно и раздельно произнесла леди Даллет. Ваюмн знал этот ее тон. Его ученица сейчас задействовала, наверное, весь арсенал доступных ей заклятий познания, все, что позволяло понять происходящее, не приближаясь к больной, — у нее жар, и, насколько я понимаю, она почти не пьет воду. Это очень, очень плохо. Пустите меня к ней, я помогу.

— Откуда… — задохнулся Ларс.

— Тайри не просто моя ученица, — быстро пояснил ваюмн, — она — целитель. Маг-целитель.

— Так что ж ты молчал-то!

— Некогда препираться, тан, ведите, — Тайри вытащила из своего мешка специальную сумку со снадобьями, — и побыстрее.

Она первая побежала вверх по лестнице, хозяин припустил следом, перепрыгивая через две ступеньки.

Мастер Гайдиар только головой покачал и уселся на место, где только что сидел Ларс. Дожидаться вестей — он не сомневался, что добрых. Конечно, его величество велел беречь силы и не колдовать по любому поводу, но две человеческие жизни — далеко не пустячный повод, а потраченные на доброе дело силы целителя вернутся сторицей.

Принесли ужин, сменили свечи в шандалах. Гости, явно повеселевшие после горячих купален, пошумели и разошлись, а ваюмн, устроившись в глубоком кресле у огня, остался. Когда за окошком забрезжил серый мутный рассвет, в холл спустился совершенно ошалевший Ларс в сопровождении старшей дочери, красавицы Асты.

— Дай Создатель тебе и твоей ученице всяческого добра, — выдохнул он, — как же вовремя вы здесь оказались! Теперь моей жене и ребенку ничто не угрожает.

Мастер Гайдиар рассеянно улыбался другу, пока не увидел, как по лестнице медленно, крепко держась за перила, спускается леди Даллет. Он резко вскочил и, преодолевая мгновенно возникшее головокружение, бросился к ней. Теперь он прекрасно ощущал, сколько сил она отдала — связь наставника и ученицы была как никогда крепкой. Подхватив ее бережно и нежно, точно хрустальную, ваюмн усадил ее в кресло-качалку. Ларс уже нес теплый плед, а его дочь грела в маленьком пузатом чайнике вино с медом и специями.