— А еще я хочу есть, пить и в душ.

— Сбежать надеешься? — Это чудовище словно мысли читало.

— Спасти остатки гордости.

— Скажу как специалист: списать прошедшую ночь на аффект не получится. Первый раз еще куда ни шло. Но три раза после него… Боюсь, даже у судьи было бы очень много вопросов.

Как я и просила, Паша все же остановился. Глубоко во мне. Очень большой. И под таким правильным углом, что прибить Бояринова хотелось.

— А что господин специалист скажет, если я признаюсь, что вообще не планировала с ним спать? — вырвалось у меня от обиды.

— Скажет, что врешь. — Все так же не двигая бедрами, Паша поднял голову и уставился мне в глаза. — Хорошим девочкам трудно признаваться, что они хотят член. Но ведь с ним приятно, правда?

На мужских губах заиграла опасная ухмылка, а в глазах зажглись настоящие костры… инквизиции.

Гад словно вызов бросал: соглашусь я или стану доказывать обратное.

Безумно хотелось притвориться полной дурой и не вестись на эту провокацию. Ради самой себя! Слишком растерянной, сбитой с толку, чтобы понимать, что правильно, а что нет.

Но даже очень хороший секс не сделал меня глупее. Паша был прав и про аффект, и про желание.

Я его хотела.

Все осознавала.

Сама участвовала.

Готова подписаться под признанием и…

— Мне нравилась идея с аффектом. — Обняв этого невозможного мужчину за плечи, я сама подалась бедрами навстречу и, зажмурившись от удовольствия, выгнулась дугой.

— Другое дело! — тут же оценил Паша. — Умная девочка, — похвалил, и кровать затрясло от силы, с которой он начал в меня вколачиваться.

Открывать глаза после утреннего секса было труднее, чем после пробуждения.

Мне не пришлось изображать перед Пашей жертву Морфея. Но на разговоры, душ или хотя бы ленивые движения сил не осталось совсем.

В животе, как и во всем теле, порхали бабочки. В сумочке соловьиной трелью разрывался телефон. Судя по мелодии — из-за звонка от бдительной Вали. А в голове хватило места только для одной мысли. Классической женской: «И что дальше?»

Ответ на этот вопрос напрашивался сам. Простой и точный — никак.

Можно было обманывать себя сколько угодно. Вспоминать «Золушку» или «Красотку». Но сейчас, после утренней близости, реальность виделась ясно и без оттенков.

Шансов на то, что Пашу заинтересует во мне что-то кроме эрогенных зон, было не так уж много.

Он даже имя выяснил только после двух встреч. А уж с какой скоростью примется его забывать, когда узнает о Маше и проблемах с бывшим мужем, я и представлять не хотела.

Это будет самый быстрый случай склероза в истории. Без дыр в моем скудном бюджете, как с Леней. Но горький, потому что не чувствовала я ничего подобного раньше. Не умоляла о ласке, не сходила с ума от близости, запаха, силы… Будто и женщиной не была.

В отличие от математики, плюс на минус ничего не давал.

Как намекала Валя, у меня был Гамбург, опытный трубочист, готовый трудиться денно и нощно, не покладая рабочий инструмент. И чакры, которые нужно было успеть раскрыть.

Наверное, немало.

Во всяком случае, пару недель назад я и не рассчитывала ни на какой роман.

Но дурацкую тревожащую мысль о сроке сложно было выкинуть из головы.

Она мешала во время завтрака. Его Паша заказал в номер, потому что совсем не хотел выпускать меня из кровати.

Та же мысль не позволила до конца расслабиться в душевой кабинке. Там Паша развернул меня лицом к стене и быстро брал сзади. Заставлял стоять на носочках и шалеть от звонких шлепков, пошлых обещаний и еще большей глубины. Казалось бы, невозможной, но такой восхитительной, что голова шла кругом.

Проклятая мысль не отпускала и позже, когда я решилась посмотреть, в каком состоянии мое пальто и сапоги.

— Мы можем прямо сейчас поехать в магазин и купить все новое. — Паша заметил мой взгляд. Но, даже не попытавшись помочь сложить мокрые вещи, заставил бросить их обратно в угол ванной комнаты.

— Предлагаешь ехать в магазин в халате и тапочках?

Я поплотнее запахнула полы махрового халата и с трудом сдержала улыбку, вспомнив, в каком виде сам Паша вчера бегал по отелю.

— А если со мной за компанию?

Вместо того чтобы начать уговаривать, Бояринов стянул с себя носки и сунул ноги в тапки. Точную копию тех, которые безнадежно запачкал на улице.

— Нас не пустят ни в один магазин.

Я все же рассмеялась.

— А мы заранее снимем в банкомате много денег и вместо приветствия будем махать увесистыми пачками.