Вход/Регистрация
И бывшие с ним
вернуться

Ряховский Борис Петрович

Шрифт:

— Любовные маневры солдата и мещаночки мне неинтересны! Им тоже! — Илья почти кричал. — Пьеса о моем деде, враче Гукове. Он был солдатом в первую мировую, он заведовал здравотделом в уездном исполкоме. Он конфисковал аптеки. Перестраивал земскую врачебную сеть, боролся с холерой, с тифом, воевал! Он оставил пост в наркомате. Первым применил скальпель в районе!.. Сидор Петрович! — Илья кинулся, подхватил Кокуркина, вывел его на середину. — Расскажите им, как дед появился в Уваровске. Расскажите! Голодный год!.. Так? Так?

— Год голодный был, городских на улицах черно, менять всякого нанесли, — уныло и послушно стал рассказывать Кокуркин. — Я сидел у завозни. Ко мне подсаживается Федор Григорьевич. Меня к нему так и поманило, видно, человек образованный. Утром драка. Городских уж не пускали на постой, дескать, своих вшей хватает. Они за жилом ночевали. Ночью-то еще были холода, хоть и весна… Они жерди сожгли… Мужики жерди припасли поскотину огораживать. А утром мужики выпили, я тоже с емя, пасха, как не выпить, дуракам… Пошли рубахи пластать, да бабы надумали натравить нас на городских — вон, дескать, что делают, никого не боятся. Мы за жило, у кого что в руках. А как драка пошла, гляжу вчерашний мой знакомец — это значит Федор Григорьевич — смят, и голова в крови…

Ногаев чуть отступил, этим движением он выделил себя. Все деревенские на сцене, честя во все корки Кокуркина, который в это время, как испорченный патефон, по новому заходу повторял: «…мы с Федором Григорьевичем взялись лес возить…» — повели взглядом за Ногаевым, читая на его лице выражение скуки. Кокуркин, старая перечница, развел тут!.. Все это без него знали, от своих стариков.

Ногаев, отступив, взглянул на часы, и, как в ответ на этот жест, кружковец, каменщик из строительной бригады, сказал: «Люди к нам приехали не ваньку валять», и следом младший зоотехник, грубая девушка, досказала: «Открывай зал, Илья, чего тянешь резину».

— Ах, вам скучно слушать? — протянул Илья. В голосе у него на последних нотах прорезалась по-бабьи визгливая язвительность. — Ему голову пробили, а он остался здесь!.. Ни про себя, ни про деда вам знать не хочется, вам надо крашеных цыган!..

В тишине было слышно, как шумит народ за дверями зала. Тишина была неловкая, переживали то особенное, свойственное вообще деревенским людям чувство стыда за своего — а Илья был свой в этой ситуации перед чужими.

— Не базлай, — сказал ему Паня, — в другой раз послушаем Кокуркина.

Паня неуверенно взял поданный Ильей ключ: столь драматичен был жест.

— Ой, девки, занимайте места!

— Держи для наших первый ряд! — закричали кружковцы.

В зал ворвался народ, растекался по проходам, хлопал сиденьями.

На лестнице Антонину Сергеевну и Илью догнала музыка, подтолкнула в спину. Аккордеон захлебывался в румбе, саксофон выпевал камаринского, гитара через электроусилитель твердила что-то ритмическое, темп нарастал, звуки смешались в немыслимом акустическом месиве.

Музыкальное вступление закончилось. Голос Ногаева, усиленный микрофоном, произнес:

— Добрый вечер, дорогие друзья!

За кулисами Илья сел на ступеньку. Антонина Сергеевна стояла возле него.

— …На кладбище у могильной плиты рыдает человек, повторяя одну и ту же фразу: «Ты не должен был умирать! Нет! Ты не должен был умирать!» — доносился до Калташовой и Ильи голос Ногаева. — Прохожий участливо спрашивает: «Здесь покоится ваш отец или ваш сын?» — «Нет, здесь похоронен первый муж моей жены». А теперь, дорогие друзья, крепче держитесь за ручки своих кресел, чудо-лайнер совершает посадку в столице нашей Родины — Москве.

Оркестр заиграл марш «Здравствуй, Москва», марш перешел в «Подмосковные вечера». Ногаев продолжал:

— Вот мы попадаем в водоворот нарядной толпы на Красной площади, вот глядим на Москву с Ленинских гор, вот гуляем по бульварам. Шумит листва, влюбленные не замечают ничего вокруг.

Под вальс на сцену выбежали супруги Цветковы, он — в белых брюках и рубашке с короткими рукавами, она — в короткой плиссированной юбке и кофточке. Они исполнили танец, имевший налет романтического балета.

Ногаев вновь призвал крепче держаться за ручки кресел, и чудо-лайнер опустился в Риме. Канторович спел неаполитанскую песню под аккомпанемент оркестра.

Затем следовал скетч в исполнении Цветковой и Ногаева.

Илья спросил:

— Я был там смешон, на сцене?

— Еще немного — и побили бы.

— Ну, наши не дали бы…

— Они-то и собирались выкрутить тебе руки и отнять ключ. Им мешал Ногаев.

— Ногаев мешал?

— Ну да, он единственный, кто тебя принимал всерьез.

  • Читать дальше
  • 1
  • ...
  • 94
  • 95
  • 96
  • 97
  • 98
  • 99
  • 100
  • 101
  • 102
  • 103
  • 104
  • ...

Ебукер (ebooker) – онлайн-библиотека на русском языке. Книги доступны онлайн, без утомительной регистрации. Огромный выбор и удобный дизайн, позволяющий читать без проблем. Добавляйте сайт в закладки! Все произведения загружаются пользователями: если считаете, что ваши авторские права нарушены – используйте форму обратной связи.

Полезные ссылки

  • Моя полка

Контакты

  • chitat.ebooker@gmail.com

Подпишитесь на рассылку: