Будь чист, как в прошлом, в будущем году!

Будь в чистоте готов предстать суду!

РАССКАЗ О САПОЖНИКЕ, ДОБЫВАВШЕМ СРЕДСТВА К ЖИЗНИ ПОЧИНКОЙ ОБУВИ

Сапожник некий в пригороде Рея

Жил в бедности, достатков не имея.

Согбен трудом, семьей обременен,

На башмаки заплаты ставил он.

Он бедным слыл средь самых небогатых,

Влача свой век, как рубище в заплатах.

Но в пору созревания плодов

Себя в залог он был отдать готов.

Не знаю, как тогда он ухитрялся,

Но с полной пазухой домой являлся,

И, всех детей своих собравши в круг,

Он раздавал им груши и урюк.

И говорил, пока детишки ели:

«О дети, чада бедственной постели,

Такие фрукты, что пред вами тут,

За трапезой султана подают!

То, что дано вам, досыта вкушайте

И большего от мира не желайте.

Я нищ, но не кляну судьбу мою

И всё, что мог добыть, — вам отдаю».

РАССКАЗ О ЛЮБИТЕЛЕ ВИНА, КОТОРЫЙ ДОСТИГ СТЕПЕНЕЙ СОВЕРШЕНСТВА. У НЕГО СПРОСИЛИ ПРИЧИНУ ЭТОГО. ОН ОТВЕТИЛ: «Я ПОЛУЧИЛ ЭТО БЛАГОДАРЯ ТОМУ, ЧТО НИКОГДА, ПРИБЛИЖАЯ К ЧАШЕ УСТА, НЕ ИМЕЛ НАМЕРЕНИЯ ОСКВЕРНИТЬСЯ ДРУГОЙ ЧАШЕЙ»

Жил некто — раб влечения к вину,

И вдруг познал свой грех, свою вину,

И в покаянье — разума и света

Достигши — стал главою вилайета.

Его спросили: «Духом ты велик...

Но, муж, как совершенства ты достиг?

Всю жизнь доныне ты к вину стремился,

Каким же чудом ты преобразился?»

А тот: «Тянулся к чаше я рукой,

Дабы вкусить отраду и покой.

Но редко мысль в душе моей мелькала,

Чтоб, выпив чашу, пить начать сначала.

За чашей мысль во мне жила одна —

Навек отречься от утех вина.

И эта мысль мне счастье подарила

И сто ворот спокойствия открыла».

ОТНОСИТЕЛЬНО СНА, КОТОРЫЙ ПОЭТ УВИДЕЛ ВО ВРЕМЯ НАПИСАНИЯ ЭТОГО ПРЕДИСЛОВИЯ И ТОЛКОВАНИЕ КОТОРОГО ОН ПРИЗНАЛ ТАКИМ, КАКИМ САМ ЕГО СДЕЛАЛ

Как я в ночи дошел до этих строк,

Среди раздумий сон меня увлек.

Увидел путь я светлый и бескрайный,

Как сердце сопричастных к солнцу тайны,

Пыль ле клубится на дороге той,

Вода не смешивается с землей.

Ни пыли там, ни грязи не бывает,

Идущий там усталости не знает.

Вдруг услыхал я ржание и звон,

И гром военных труб, и плеск знамен.

Мне встреча та с несметной ратной силой

Внезапным страхом ноги подкосила.

И вот высокий вижу я айван,

Спешу к нему смятеньем обуян.

Хотел я в том айване притаиться,

От грозного движенья войск укрыться.

Вдруг выехал — прекрасно облачен —

Вождь этих войск, отец царя времен.

Высокий резвый конь под ним играет,

Как солнце, всадник золотом сияет.

Поверх кольчуги — царская парча,

Конец чалмы касается плеча.

Меня своей улыбкой озарил он,

Внезапный страх от сердца удалил он;

И, спешась, руку мне поцеловал,

Расспрашивал меня и утешал.

Мне было радостно его участье

В моем мирском блужданье и несчастье.

Слова, как жемчуг, сыпал славный шах,