– Из-за дрели? – не удержалась и захихикала я.

Это все нервы.

– Авиаторы твои тоже ему радости не добавят. Де Дюпон давно пытается перекупить поместье у Триаля, но вампир все еще надеется его восстановить. Зачем это Арно, я не знаю. Но он делал уже несколько предложений. Они давние противники в совете, а теперь де Цепеш сможет по городу разгуливать в дневное время.

– Да, надо о таком заранее предупреждать, – почесала я затылок, – но за опекуна еще ответишь, – напомнила о будущей разборке.

Кевин поднял руки в сдающемся жесте.

Проведя еще пару ужасных часов в патентном бюро и наконец зарегистрировав оба мои ноу-хау, мы вернулись в Ведьмину гору.

– Так, дорогие друзья и теперь уже родственнички, – собрала я всех вампиров, – а когда вы собирались мне сказать, что пригрели меня, сиротку?

Что тут началось. Каждый наперебой начал уверять в своей невиновности, а во всем винить обстоятельства. Даже близнецы притихли. Значит, знали, мелкие спиногрызы, но молчали.

Приятно, что бледнолицые меня побаивались. Я человек мирный, но вот как попала в Аридию, во мне начала просыпаться ведьминская сущность, ну, или просто женская.

– Жофре, – выгнула бровь, обращаясь к эмпату, – а для вас новость вообще отличная.

– Мари, какая? – прижал он руку к сердцу.

– Теперь не нужно караулить меня, расстроенную, в уголках Ведьминой горы. Даю вам карт-бланш на мои переговоры с банком и патентным бюро. И с прочими конторами, где людей и существ долго держат в закрытых комнатах без вентилятора.

– Что такое вентилятор? – встряли тут же Форд и Норт.

– Запишите, – улыбнулась я, – потом расскажу.

В голове скупая бабка-расценщица выплясывала чечетку, потирала руки и злобненько хихикала. Мы им и магическое кондиционирование проведем.

– Ночью в таких заведениях никого нет, – развел руками де Руаль, – но идея действительно хорошая.

– Ждите до завтра, – подмигнула я, – десай Аллен привезет кое-что интересное. Вам понравится.

– Спасибо и на том, что не молнии в филейную часть, – добавил вдруг Кевин веселым тоном.

Все со страхом посмотрели на него.

Глава 4. Творчески ориентированная личность и потайной вход

Маша Антонова

Казнь вампиров отменилась. Добрая я и пушистая.

На следующий день, как только встала и осознала, что прошедшие дни – не сон, а явь, и я, правда, в другом мире с говорящим котом и без сестры, подвезли мое изобретение.

Ну ладно, не мое. Но кто в Аридии про это знает?

– Маша, просто невероятно! – довольно провозгласил Триаль, вертя в руках очки. – Теперь ничто не помешает мне участвовать в дневных сессиях совета.

– А я смогу выезжать в банк или патентное бюро, – вторил ему де Руаль.

Наблюдая за приподнятым настроением моих вампиров, воздела руки к потолку. Это чудесно, что мне не надо больше ходить в данные заведения. Мы быстро набросали формат доверенности с полномочиями. Пусть Жофре высасывает эмоции из несчастных, которые там находятся. Государство не высосало, так этот эмпат добьет.

День начинался замечательно. Теперь семейство де Цепеш сможет выезжать в город днем, а работники закончили с выравниванием стен, и все мы ждали, когда высохнет шпаклевка. Ребята показывали превосходный результат: один день, и все комнаты, требующие ремонта на первом этаже, были обработаны. Глядишь, мы работы за месяц закончим.

Так что я и близнецы в праздном безделии носились по коридорам, играя в прятки с догонялками.

Что за мир? Тридцатилетние дети здесь грызут гранит науки, перевоплощаются в летучих мышей, а простейших игр, таких, как войнушка, например, они не знают.

В один момент нашу идиллию нарушил он. Тот, кого я прозвала про себя одиноким рейнджером – уж слишком он напоминал персонажа из фильма.

Эйден де Рибер – страшный, то есть старший брат Кевина, а еще главный дознаватель Дримгейта. И кто его впустил? Наше умертвие Клод? Надо будет спуститься и пересчитать все косточки этому скелету.

– Добрый день, Мари, – приветствовал меня оборотень и попытался подойти ко мне с каким-то конвертом.

Тут же вокруг него закружили Форд и Норт с требованием поучаствовать в салках, и этот качок сдался под натиском неугомонных мальчишек.

– О дети, – вдруг вышел к нам Триаль и одухотворенно начал говорить, наблюдая за мучениями Эйдена, – сначала заводишь их, а потом отсылаешь куда подальше.

Я хмыкнула. В чем-то я понимала несчастного отца. А если уж взросление у вампиров растягивается почти на пятьдесят лет, то даже поддерживала.