Артур

Тугие мышцы Виктории распахиваются навстречу моему члену. Я насаживаю девочку попкой и начинаю ее трахать.

— Ох… да… тугая сладкая сучка… — рычу ей на ухо, — расслабь свою задницу… бляяя… дааа… вот так… умничка!

Она совершенно раскрыта. Ничего не может сделать и это меня пиздец как заводит. Член стоит колом, яйца сжались в комок, уже готовые залить попку Виктории спермой.

Ладонь Раенского накрывает ее бесстыже мокрую киску. Слышу хлюпанье, друг снова терзает ее пальцами. Хочет, чтобы она залила собой весь кабинет.

Признаться, я заревновал, когда увидел, как наша сладость извивается на его пальцах, кончает мощной струёй. Игорь ее чувствует на каком-то животном уровне. Но я знаю, что смогу этому противопоставить.

И не сдамся без боя!

Мну сладкие половинки, яростно раздалбывая задницу девочки. Прямо в офисе, под носом у коллег. Это пиздец будоражит и распаляет. А ревность делает меня еще более неистовым.

— Нравится, когда тебя жестко долбят, ммм? — шепчу на ушко, а Вика стонет ещё громче.

— Да… да… так хорошо… ещёёё! — кричит Виктория.

Пальцы Раенского знают своё дело, и она снова бурно сквиртит. После этого друг быстро надевает гандон и врывается в писечку Виктории. Её трясет, горло рвет громкий крик. Но крошка в ловушке. Закрываю ее сладкий ротик ладонью. Девчонку долбят два члена в обе сладкие вкусные щёлочки. Знаю, что сейчас она максимально чувствительная. Спиной малышка лежит на мне, ножки неприлично распахнуты. А уж эти чулочки с туфлями. Блядь! Сейчас кончу!

Запах кожи девушки сводит с ума. Внутри ее анальной девочки так узко, хоть и податливо. Мышцы тугие, плотные. Она раскрывается всё шире. Чувствую Раенского, который тоже не жалеет девчонку. Сильно и глубоко трахает в узкую писечку. Сука!

— Какая же ты… бляяяя… — стонет Игорь, — птичка, я обожаю твою дырочку. Такая сочная, сладкая… давай… кончи для нас. Кончи на нас!

— И попка, — вторю ему, — тугая, блядь, слишком тугая. Кончай, малыш!

Наши потные тела трутся друг об друга. Мы все сейчас представляем собой одно целое порочное естество. Чувствую, что вот-вот взорвусь. Чертова резинка мешает полностью прочувствовать жар нашей девочки. Работаю тазом, жестко и глубоко насаживая Викторию на свой агрегат. Мы с Раенским отслеживаем ритм друг друга. То ускоряемся, неистово трахая ее мокрые щёлки, то замедляемся, позволяя крошке слегка отдышаться.

И тут я чувствую яркую и сильную дрожь в теле девочки.

— Я… не могууу! — кричит мне в ладонь, кусая ее и вынуждая трахать попку всё быстрее, — ккк… ооо… ннчаааююю!

Ее речь бессвязная, слова рвутся еще на подходе, но мы понимаем. Раенский ускоряется, я тоже вдалбливаюсь ещё жестче, нахожу торчащий набухший клитор Виктории и массирую его.

И она кончает.

Ох, сука, как же сексуально она извивается! Ее зад сокращается, сдавливая меня и вынуждая залить собой презерватив. Девчонка выгибается, ее соски каменные, неприлично твердые. Пока она бьется в сладкой агонии оргазма, Раенский с рыком доходит до финала.

И снова мы лежим втроём на мокром диване, все потные, голые, уставшие, но пиздец счастливые.

— Как я буду работать… — стонет малышка, но мой друг ее глубоко целует.

Раенский уже влюблён, это даже слепой заметит. Я и сам плыву от этой похотливой, но такой невинной девочки. Но вижу, что их чувства другие. Глубокая страсть, крепко стягивающая и не дающая думать ни о ком, кроме друг друга.

То, как они смотрят глаза в глаза после секса, буквально кричит о зарождающейся привязанности. Чувствую себя лишним и это дико меня злит. Стряхиваю Викторию в руки друга. Раенский прижимает ее к себе.

— В общем, я поеду приму душ и всё такое… — быстро натягиваю трусы и джинсы.

— Ну ты хитрый, блядь! — ругается Игорь, — птичке тоже надо помыться.

— Простите, — лепечет малышка, кутаясь в объятия моего друга.

— Раенский, ты же знаешь, что в офисе есть секретное место, — подмигиваю, намекая, что он сможет уединиться и ещё поиграть со своей птичкой.

Я, сука, какой-то ненормальный купидон, который хочет трахать сочное тело и всё равно свести девчонку с одиноким другом. Биполярочка, мать её. Хочу курить.

— Да. В другом конце офиса. Ты предлагаешь вести ее в таком виде? — закипает Игорь.

— Можно я оденусь? — лепечет девчонка, и мой член снова оживает.

Что за наваждение эта Виктория? Она зацепила нас обоих и вот-вот подвесит за яйца в своей комнате, как трофеи. И мы будем просить ее об этом.

Раенский сажает девчонку на диван. Её шатает, бросает из стороны в сторону. После стольких оргазмов малышка совсем выжата. Волосы растрепаны, губки набухшие и искусанные, пальчики трясутся. Прелесть!