А меня всё еще потряхивает. Но я лишь тихо попискиваю в ладонь генерального.

— Один — один, — шепчет Артур и целует меня в висок.

В глазах Игоря пылает пожар. Я физически чувствую переполняющее его желание.

— Почти готово! — восклицает Виталя и подскакивает.

Я этого не вижу, но прекрасно всё слышу.

— Тогда выметайся, — говорит мой босс.

— Там у вас провод у шкафа… — мнется айтишник, — нужно посмотреть.

— Не нужно, — рычит Раенский, перекрывая парню дорогу.

— Но…

— Ты с базами закончил? — в голосе Игоря звучит неприкрытая агрессия.

— Да…

— Тогда иди работай. Мне с Юриемсанычем поговорить?

— Нет.

Затем слышится возня и звук открывающейся, а следом закрывающейся двери. Артур помогает мне подняться.

— Зачем вы его пустили? Нас могли поймать! — выпаливаю, покачнувшись и чувствую, как уже почти лечу носом в пол.

Раенский ловит меня и прижимает к себе. Фоновой потягивается.

— Поехал я. Увидимся, Виктория! — подмигнув мне, Артур скрывается за дверью.

А босс продолжает обнимать моё нагое тело. В душе так тепло и спокойно. Кутаюсь в его аромат, как в спасительный кокон.

— Я бы не дал тебя в обиду, птичка.

То, как Раенский с придыханием говорит «птичка», вынуждает меня сжать бедра. Я хочу его… видела, как босс возбужден.

— Игорь Олегович — лепечу, теряясь в нахлынувших чувствах, — вы напряжены.

Рукой накрываю его пах. Там все по-прежнему твердое и готовое. Начинаю ласкать мужчину через брюки, понимая, что снова завожусь. Боже, ну сколько можно? Почему рядом с Игорем я такая… порочная и грязная?

— Птичка, — шепчет он, стискивая мою потяжелевшую грудь, — ты такая… сука… какая же ты…

— Какая? — играю с боссом, невольно распахиваясь перед ним всей душой.

— Сладкая, — он впивается в мои губы.

— Аааах! — стону в его губы, когда рука Раенского находит мой клитор.

— Опять хочешь? Ненасытная маленькая сучка…

Но его грубость не отталкивает, наоборот. Я расстегиваю ремень брюк босса и опускаюсь на колени…

Я всегда была скромницей. Помню, ещё в школе один мальчик зажал меня в углу, так я ему с перепуга все причиндалы отбила. Довела бедного до слёз. Потом учительница не знала, что делать с этой ситуацией.

Сейчас я сижу, опрятная, одетая, за своим рабочим столом и аккуратно складываю бумаги.

Внутри у меня так тихо и спокойно. Я совершенно удовлетворена. Гляжу на руки. Аккуратный маникюр, красивые длинные пальчики. Чистые. А еще недавно они были покрыты спермой. Как и мои губы.

Раенский совершенно ненасытен. Когда я касаюсь язычком головки, мужчина стонет. Блин, как же мне хорошо! Его голос проникает под кожу, распаляет и возбуждает.

Сладко. Вязко. Божественно.

Один мазок вдоль ствола. Невинный взмах ресницами.

— Вам нравилось смотреть, Игорь Олегович? — задаю провокационный вопрос.

— На то как ты заливала своей сладостью мой ковер? — он выгибает бровь, — или как пальцы Фонового утопали в твоей розовой мягкой киске?

Между ножек опять тянет. Что со мной такое?

— Да. Я видела, что вам нравится… — лепечу, облизывая головку, словно леденец, — а может… вы сами… хотели меня?

— Ох, девочка… ты такая сладкая птичка… давай… заглоти поглубже. Я тебя безумно хочу!

Раенский начинает двигать бёдрами, а я подаюсь вперед, впуская босса глубже. Он трахает меня в горло. Воздух кончается, начинаю задыхаться.

— Дыши носом, Вика. Ох блядь! У тебя потрясающий ротик. Влажный… вкусный… сука…

Резкие толчки быстро подводят его к пику. Поток спермы ударяет в горло, я отстраняюсь и семя Игоря орошает мои губы, грудь и шею.

— Вставай! — приказывает, и я подчиняюсь.

Затем мужчина целует. Его не смущает, что мои губы в его соках. Мне так нравится! Раенский касается губ мягко, нежно, словно и не трахал меня в рот минуту назад. А я поддаюсь, стону и извиваюсь. Босс пощипывает мои сосочки, затем снимает брюки и толкает меня к дивану.

— Последний оргазм на сегодня. Птичка. Сладкая моя девочка. Хочешь? — мужчина наваливается на меня и пробует пальцами мою влажность, — мокро, как и всегда.

Его голос прерывистый, горячий. Игорь пылает и плавится вместе со мной. А я ведь ни разу не принадлежала ему одному.

— Не хочу делить тебя ни с кем, — рычит, врываясь в меня вновь вставшим членом.

— Вы такой ненасытный! — стону, подаваясь вперед, раскрываясь и вновь впуская в себя.

Его я приму всегда и везде. Это сладко. Остро. Опасно. Ведь я зареклась любить. А сейчас сомнения плавят мою уверенность. Потому что мне до одури классно с этим мужчиной.