– Прекрати, Альбин, – одернул любимца Моз. – Нельзя быть таким неблагодарным.

– Осторожность никогда не помешает, – заступился за нахохлившегося Альбина жёлтый карлик. – Кстати, меня зовут Олди. Я один из самых старых жителей оврага. А вы, по всей видимости, держите путь из Долины Радуг. Храбрый юноша, как я уже понял, сын правителя Милентия Кинли – Май. Вас, – обратился карлик персонально к ворону-альбиносу, – зовут Альбин.

Гордый тем, что к нему обратились на "вы", Альбин нахохлился ещё больше и энергично закивал:

– Я единственный белый ворон не только в Долине Радуг, но и на всем материке Грёз и может быть даже…

– А меня зовут Моз, – перебил ворона мудрец. – А это Рассвет и Жемчужина.

Услышав свои имена, лошади закивали головами.

– Пойдёмте же скор-рее в гости, – Альбин бросил нетерпеливый взгляд на Олди. – Я умираю от голода!

Утром тайный советник напёк медовых пряников, оделся, написал записку чародею Элсу и поспешил на царский драконодром к своему ручному дракончику Дэнди.

– Немедленно лети к дворцу Элса, передай ему эту записку и во что бы то ни стало привези его ко мне. И сделай это как можно скорее, – наказал Фонфар дракончику.

Дэнди лениво зевнул, проворчал что-то по поводу только что вычищенной шкурки, но лететь к чародею Элсу всё-таки пришлось.

Элс пробежал глазами по записке, в которой Фонфар приносил другу свои извинения за вчерашнюю невежливость и приглашал его к себе на завтрак.

– Интересно, что нужно этому прохвосту от меня на этот раз? – высказал вслух свои мысли чародей.

– Ничего, просто у Фонфара проснулась совесть, – ответил ручной дракончик.

– У Фонфара – совесть? Хм… Что- то я сомневаюсь в этом. Да и к тому же у меня сегодня много дел. Мне нужно успеть ещё перенестись на остров Ло, который в Океане Забвения. Это единственное место, где растут чёрные нарциссы. А его Величество Кошмар поручил мне нарвать их к празднику.

– Какая жалость… А у нас с Фонфаром сегодня на завтрак медовые пряники, испечённые по рецепту Кульбабы.

И хитрый дракончик грустно вздохнул и устремил притворно-наивный взгляд на могущественного чародея.

Он знал, что чародей Элс устоит перед чем угодно, кроме знаменитых медовых пряников, изобретённых искуснейшей поварихой Кульбабой. Их рецепт держался в строгой фамильной тайне. Но сын Кульбабы, Фонфар, конечно, знал секрет приготовления этого вкуснейшего лакомства.

Дэнди не ошибся: как только великий чародей услышал про медовые пряники, его сопротивление было сломлено. Дракончик охотно подставил чародею свою спину.

– Хорошо… Но в другой раз ему не удастся задобрить меня даже медовыми пряниками, – уверял Элс Дэнди, поудобнее устраиваясь между крыльями дракончика.

В этот раз Фонфар принял гостя очень радушно. Войдя в Янтарный терем, чародей с порога почувствовал ласкающий обоняние запах любимого лакомства.

– Какой запах! Какой запах! – довольно потягивал носом могущественный чародей. – Пожалуй, не хуже аромата моего волшебного одеколона.

Хитрый тайный советник был очень рад, что чародей первым затронул эту тему.

Приняв равнодушный вид, Фонфар как бы между прочим заметил:

– Не сомневаюсь, что твой волшебный одеколон – величайшее изобретение. Надеюсь, ты покажешь мне его, старина Элс.

Чародей не заметил подвоха друга и простодушно ответил:

– Увы, Фонфар, теперь это невозможно.

И Элс рассказал, как отдал флакон в волшебном лесу несчастному Сморчку Козлобороду.

Фонфар разочарованно вздохнул:

– А ты не мог бы приготовить для своего старого верного друга Фонфара такой же одеколон? – вкрадчиво спросил тайный советник.

– Это невозможно, – усмехнувшись, повторил чародей. – Одеколон этот приготовлен из осколков кометы Ий, которая пролетает над Страной Грёз раз в две тысячи лет.

– Через две тысячи лет я буду глубоким стариком… И тогда мне вряд ли понадобятся какие-то одеколоны. Не говоря уже о волшебных, – вздохнул законодатель мод.

Он так расстроился, что не получил никакого удовольствия от вкусного завтрака.

Но когда чародей Элс ушел, Фонфар, нарядившись в обновки, завивая свои прямые, как палки, жёлто-соломенные волосы и рассматривая себя в зеркало, подумал:

"Ничего, я и так хорош собой. Первые красавицы страны влюбляются в меня и без волшебного одеколона. Несчастному уродливому карлику он гораздо нужнее, чем мне".