Выйдя из за последней линии домов, я замер, впитывая открывшуюся глазам картинку.

Облокотившись о каменные перила, в начале спуска широкой лестницы, что вела к одетой в камень набережной, я оглядел её, почти пустую, плавно изгибающуюся повторяя очертания береговой линии, вдохнул солёный морской воздух, куда более приятный, чем ароматы портового района и неторопливо начал спускаться.

Было тихо, только изредка, над головой проносились, пронзительно крича, чайки, верхушки набегающих на неприступный камень волн украшали белые пенные барашки и серо-синяя гладь воды уходила вдаль, до самого горизонта.

Идилия.

Которая, к сожалению, быстро оказалась нарушена.

– Сарах, сынок, погоди, не спеши!

Услышал я за спиной взволнованный женский голос, а затем, мимо меня, перепрыгивая через две ступеньки, пронёсся мальчик лет семи, резво поскакавший по набережной весело гогоча и напрочь сбивая весь философский настрой.

Следом послышался торопливый стук каблучков, затем испуганный вскрик и я едва успел обернуться и подставить руки, принимая на них летящее со ступенек вниз женское тело.

– Ох!
– судорожно вцепилась в меня незнакомка.

Я пошатнулся, чуть сам не проехав по ступеням вместе с ней, но удержался. Неся девушку на руках, спустился и аккуратно поставил на брусчатку набережной.

Впрочем, та не спешила отпускать мою шею, продолжая держаться за неё обеими руками.

– Сударыня, всё кончилось, вы в безопасности, - мягко произнёс я, разглядывая красивое, слегка восточное лицо.

Как подсказала мне память, такой типаж был характерен для выходцев из Княжества Остка, тоже граничившего с Орнийской Империей и находившегося восточнее неё.

– Простите, - грудь женщины учащённо вздымалось, а лицо оставалось взволнованным, - я так испугалась.

– Всё позади, - произнёс я снова, рассматривая её.

На вид ей можно было дать не больше лет тридцати земных, а то и меньше, что вполне коррелировало с возрастом сына. Чуть смуглее чем у меня кожа, волосы цвета вороного крыла, длинные ресницы и пухлые алые губы, притягивали к себе взгляд.

Заметив такое внимание с моей стороны, она смутилась, отпустила мою шею и, отойдя на пару шагов, с проступившим румянцем, произнесла:

– Благодарю вас за моё спасение, господин, если бы не вы, моя жизнь могла бы сегодня трагически прерваться.

– Я рад, что оказался в это время в этом месте, - склонил я голову в ответ, - такая красота не должна умирать.

От моих слов незнакомка покраснела ещё сильней, затем, спохватившись, представилась:

– Жена купца первой гильдии Дарсана Русавра, Ясула.

Я не преминул представиться в ответ:

– Вольдемар, профессор магии, преподаватель Академии магии Анкарна.

Фамилия девушки была мне знакома и я поинтересовался:

– А у вас нет младшего брата? В моей группе учится тоже один Русавр, Авсан.

– О боже, - прижала та ладони ко рту, с каким-то испугом глядя на меня, - так вы тот самый Вольдемар Локарис?!

И вновь, “тот самый”. Я с неудовольствием подумал, что моя репутация у студентов сильно далека от идеальной, если уж даже их родственники меня воспринимают как какого-то злодея.

– Наверное ваш брат про меня говорил много нелицеприятного, но уверяю вас, всё не так, как кажется на первый взгляд.

– Он не мой брат, - внезапно тихо, ещё сильнее смутившись, ответила Ясула, - Авсан мой старший сын.

– Даже так, - удивлённо дёрнул я бровью, - тогда простите, сударыня, был обманут вашей молодостью и красотой.

Я ничуть не лукавил, местные женщины сбивали меня с толку своим молодым и цветущим видом. Похоже это была какая-то местная особенность, на уровне генетики, не позволявшая угадать точный их возраст.

– Честно сказать, и я удивлена, - ответила, потупив взгляд, женщина, - он описывал жестокого и беспощадного тирана, не знающего жалости, а я вижу перед собой доброго и отзывчивого человека.

– К сожалению, студенты склонны демонизировать вполне естественную требовательность преподавателя и его стремление донести всю полноту знаний до сознания студента.

Тут к нам подбежал младший сын Ясулы, дёргая мать за руку и требуя идти дальше и та предложила:

– Вольдемар, не хотите прогуляться с нами? Авсан столько всего говорит про учёбу, что мне сложно разобраться, где правда, а где вымысел.

– Конечно, Ясула, - кивнул я, - с превеликим удовольствием. Только, - я приостановился, - а ваш муж не будет против?