Смех Изабеллы донесся до моих ушей поверх музыки. Она подняла голову, чтобы посмотреть на мужчину перед ней. Каштановые волосы, плохо сидящая рубашка, профессионально выбеленные зубы политика или продавца автомобилей. Он выглядел как гребаный придурок.

Мое желание превратилось в острую грань ревности. Оно вспыхнуло, на расстоянии одной искры от огня, когда он обвил рукой ее талию и что-то прошептал ей на ухо.

Изабелла, должно быть, почувствовала жар моего взгляда, потому что вместо ответа она повернула голову ко мне. Наши взгляды встретились, ее сияющий от удивления, мой, несомненно, темный от эмоций, которые я предпочел бы не рассматривать слишком пристально.

Ее улыбка исчезла, и я услышал, как у нее перехватило дыхание с другого конца комнаты.

Это должно было быть невозможно, но я был настолько настроен на нее, что мог выделить малейшее ее движение в клубе, полном людей.

Продавец автомобилей снова что-то сказал ей. Она отвела наш пристальный взгляд, но мои ноги уже двигались, неся меня по полу к ней.

— Вот ты где, дорогая. — Я положил руку на спину Изабеллы, прямо над рукой этого засранца, которая все еще была обвита вокруг ее талии. Моя вежливая улыбка маскировала порочную дозу собственничества, разливающуюся по моей крови. — Ты не сказала мне, что завела нового друга.

Глаза мужчины сузились, но он не убрал свою руку с Изабеллы.

— Кто ты, черт возьми, такой?

— Кто-то, кто изменит твое и без того жалкое выражение лица, если ты не уйдешь в ближайшие десять секунд, — сказал я мягко. — На случай, если твоя подделка Patek Philippe не сможет правильно определить время, это было бы как раз сейчас.

Десять секунд были щедрыми. Мне захотелось врезать ему кулаком в челюсть в тот момент, когда я его увидел.

На лице парня выступили красные пятна.

— Пошел ты. Я..

Мужчина погрузился в молчание, когда моя улыбка стала еще шире. Мне не нравилось насилие за пределами ринга, но я бы с удовольствием выбил ему зубы и скормил их ему.

Мой пульс бешено забился в кровавом предвкушении.

Должно быть, он прочитал намерения, написанные на моем лице, потому что быстро опустил руку, пробормотал извинение и поспешил прочь.

— Что, черт возьми, это было? — Потребовала Изабелла. Она стряхнула мою руку и сердито посмотрела на меня. — Ты спугнул мое свидание!

На моей челюсти дрогнул мускул.

— Это не свидание, если ты не пришла с ним.

Мне пришло в голову, что нас может увидеть кто-нибудь из Вальгаллы, но мои сверстники не часто посещали подобные места. Даже если бы они это сделали, они были бы в VIP-зале, а не на общей танцплощадке. Но, честно говоря, я был слишком взбешен, чтобы меня это волновало. Весь управляющий комитет мог бы стоять рядом с нами, и я по-прежнему был бы сосредоточен на Изабелле.

Она вздернула подбородок.

— Это произойдет, если я уйду с ним.

— Если это было все, что потребовалось, чтобы отпугнуть его, он тебя не заслуживает, — холодно сказал я. — Если бы ты ушла с ним, тебе пришлось бы вытерпеть две минуты явно неудовлетворительного блуда на грязном матрасе без каркаса кровати, так что ты должна поблагодарить меня. Учитывая, как он убежал, я сомневаюсь, что он смог бы найти достаточный ритм, чтобы прихлопывать под обычную детскую песенку, не говоря уже о том, чтобы сделать твой вечер стоящим.

У Изабеллы отвисла челюсть. Она долго смотрела на меня, прежде чем разразиться смехом.

— Ух ты. Блуд? Кто так разговаривает?

— Я ошибаюсь?

— Не узнаю. Как я уже сказала, ты спугнул его, прежде чем я смогла подтвердить, как ... — Ее предложение прервалось на вздохе, когда я обнял ее за талию и притянул к себе.

— Как ты думаешь, тебе понравилось бы проводить с ним время, Изабелла? — Тихо спросил я. — Ты бы кричала для него так же, как для меня, когда мои пальцы погрузились в твою сладкую маленькую киску? Когда ты скакала на моей руке, пока она не пропиталась твоим освобождением? Я все еще слышу твои крики, любимая. Каждую чертову секунду каждого дня.

Темный румянец окрасил ее щеки, поглотив ее прежнее веселье. Ее глаза горели огнем, который соответствовал тому, что сеял хаос в моем здравом уме.

— Прекрати.

— Прекратить что? — Моя свободная рука скользнула с ее талии к пояснице. Тепло ее кожи обжигало мою ладонь, клеймя меня.

— Прекрати говорить подобные вещи.

Шум должен был заглушить ее задыхающиеся слова, но я слышал ее так ясно, как будто мы были в пустой комнате.

Ее горло сжалось, когда она сглотнула, когда я провел костяшками пальцев по обнаженной поверхности ее спины. Ее платье опустилось чуть выше талии, и ее кожа скользила как шелк под моими прикосновениями.