Однако я его отпустил. Прежде чем перевалить подъем, он бросил на меня взгляд, который не говорил: «Мы славно пообщались на Городской дороге, юный незнакомец». Нет, этот взгляд внушал: «Не позволяй мне застать тебя спящим».

Шансов на это не было — он направлялся туда же, куда и остальные беженцы, — но только когда он ушел, мне пришло в голову, что я действительно должен был заставить его выбросить нож.

К вечеру вокруг не осталось ни вспаханных полей, ни ферм, выглядевших хоть сколько-то жилыми. Беженцев тоже больше не попадалось, хотя на одной заброшенной ферме я увидел на заросшем травой дворе ручные тележки, набитые пожитками, и тонкий дымок из трубы. Вероятно, люди решили спрятаться до того, как завоют волки, подумал я. Если я в ближайшее время не доберусь до дома дядюшки Лии, будет разумным поступить так же. Конечно, у меня были револьвер мистера Боудича и 22-й калибр Полли, но волки обычно путешествуют стаями, и я опасался, что здесь они могут быть размером с лося. Кроме того, мои руки, плечи и спина начали ныть. Тележка была легкой, и мне больше не попадалось грязевых ям, через которые нужно было перебираться, но я проделал долгий путь с тех пор, как покинул дом Доры.

Я видел инициалы мистера Боудича — его первоначальные инициалы, AБ, — еще три раза, дважды на деревьях, нависающих над дорогой, а последний раз на огромном скальном выступе. К тому времени солнечное пятно скрылось за деревьями, и землю окутали тени. Я уже довольно давно не видел никакого жилища и начал беспокоиться, что темнота может застать нас на дороге. Мне очень этого не хотелось. Как-то в школе нам задали выучить наизусть стихотворение длиной не меньше шестнадцати строк. Мисс Деббинс дала на выбор две дюжины стихов. Я тогда взял кусок «Сказания о Старом Мореходе» [162] и теперь жалел, что не выбрал что-нибудь другое, потому что те строки слишком хорошо подходили к случаю:

Так путник, чей пустынный путь

Ведет в опасный мрак,

Раз обернется и потом

Спешит, ускорив шаг… [163]

— «Назад не глядя, чтоб не знать, далек иль близок враг», — закончил я вслух. Отпустив ручки тележки, я распрямил плечи, глядя на буквы АБ на скале. Мистер Боудич, должно быть, потратил на это немало сил — буквы, когда-то ярко-красные, были высотой в три фута.

— Радар, если бы ты учуяла врага, ты бы предупредила меня, правда?

Она крепко спала в тележке. Никакой помощи против врагов от нее ждать не приходилось.

Я хотел выпить воды, во рту пересохло, но решил, что это может подождать. Надо было двигаться дальше, пока дневной свет не померк окончательно. Взявшись за ручки, я пошел дальше, думая, что теперь для меня вполне сгодится даже дровяной сарай.

Дорога огибала скалу, а потом убегала прямо в сгущающиеся сумерки. Впереди, наверняка не дальше мили, я заметил освещенные окна дома. Подойдя ближе, я увидел фонарь, свисающий с крыльца перед входом. Я мог разглядеть, что дорога разветвлялась в шестидесяти или семидесяти ярдах за домом, который действительно был кирпичным — как у трудолюбивого поросенка из сказки.

К входной двери вела вымощенная камнем дорожка, но прежде, чем воспользоваться ею, я остановился, чтобы осмотреть фонарь, излучавший резкий белый свет, на который было трудно смотреть вблизи. Я уже видел такой раньше, в подвале мистера Боудича, и мне не нужно было искать данные изготовителя, чтобы понять, что это «Коулмен» [164] , который можно приобрести в любом американском хозяйственном магазине. Я догадался, что этот фонарь, как и швейная машинка Доры, был подарком мистера Боудича. Трус приносит подарки, сказал он.

К двери был прикреплен большой позолоченный молоток в форме кулака. Опустив тележку, я услышал шум, когда Радар вылезла из нее и встала рядом со мной. Я уже потянулся к молотку, когда дверь открылась. Там стоял мужчина почти такого же роста, как я, но куда более худой, почти изможденный. На фоне освещавщего его сзади пламени камина я не мог разглядеть его черты — только кошку на плече и ореол седых волос, окружавший лысину. Когда он заговорил, мне опять было трудно поверить, что я не попал в сборник сказок и не стал одним из его персонажей.

— Приветствую, юный принц. Я ждал тебя. Вам здесь рады, входите.

Я понял, что оставил поводок Радар в тележке.

— Думаю, наверное, сперва надо взять поводок моей собаки, сэр. Я не знаю, как она относится к кошкам.

— С этим проблем не будет, — сказал старик, — но, если у тебя есть еда, предлагаю принести ее сюда. Конечно, если не хочешь, чтобы утром ее не оказалось на месте.

Вернувшись, я взял пакет, приготовленный Дорой, и свой рюкзак. Плюс поводок, на всякий случай. Хозяин дома отступил в сторону и слегка поклонился.

— Заходи, Радар, но веди себя хорошо. Надеюсь на тебя.

Радар прошла за мной в аккуратную гостиную с тряпичным ковром, покрывавшим дощатый пол. Рядом с камином стояли два мягких кресла, на подлокотнике одного из них лежала раскрытая книга. Рядом на полке стояло еще несколько книг. На другой стороне комнаты находилась узкая маленькая кухонька, похожая на корабельный камбуз. На столе были хлеб, сыр, холодная курица и миска с чем-то похожим на клюквенное желе, а также глиняный кувшин. Мой желудок издал громкий урчащий звук.