Немного успокоились? Тогда оставайтесь и наблюдайте, будьте рядом, запоминайте, но не вмешивайтесь ни во что. А я ненадолго отлучусь, оставлю вас с ними наедине. У меня ведь и других дел полно. Впрочем, – сказала она на прощанье, – мне кажется, нам пора перейти на «ты» и к более неформальному общению. Эти дурацкие «выканья» сбивают меня с толку. Признаться, я уже давно отвыкла от этих земных светских условностей. Там, где я теперь, это не принято.

– Что ж, если не принято, тогда конечно… Тогда я постараюсь… И все же не оставляй здесь меня одного надолго, а то мне все еще как-то не по себе от всего происходящего.

И он остался один. Точнее, совсем в другой компании.

– Минни! – все строже, но тщетно продолжала взывать королева Луиза. – Минни, умоляю тебя, не заплывай так далеко! Сейчас же вернись назад!.. Ну погоди, все отцу расскажу, уж он тебе задаст жару!.. – И через минуту снова, не замечая, что уже сама ступила в воду: – Минни, детка, ты уже плещешься целый час, а вода в море такая холодная! Вот простудишься, заболеешь – что я с тобой буду делать?.. Ганс, милый, хоть вы ей скажите, чтобы она наконец вылезла из воды! Может, вас она послушается, – всплеснув руками, обернулась королева к старику, стоявшему в сторонке и с рассеянной улыбкой наблюдавшему за этой картиной.

И он, следом за королевой, посмотрел в ту же сторону.

«Да это же… Это же великий сказочник – Ганс Христиан Андерсен!» – воскликнул он. И тут же, спохватившись, зажал рот ладонью, совершенно забыв о том, что его никто не может услышать.

– Минни, детка, послушай старика! Плыви поскорее к нам, – тяжело ступая подагрическими ногами, подошел ближе к воде, к пенным волнам прибоя, Андерсен. – Я почитаю тебе новую сказку, которую этой ночью начал писать для тебя. Для меня важно, понравится ли тебе моя задумка и писать ли мне дальше или бросить и придумать что-нибудь другое. Может, и ты мне что-нибудь подскажешь? Ведь ты всегда помогала мне советом. Но если ты не будешь послушной девочкой, я не стану делиться с тобой своим замыслом.

Минни обернулась на зов сказочника, помахала ему рукой и тут же послушно поплыла к берегу.

Выйдя из воды, опасливо посматривая на мать, вытерлась большим полотенцем, накинув на плечи легкий халатик, встала на цыпочки, прильнула к ней хрупким тельцем и, когда та наклонилась к ней, чмокнула холодными, мокрыми губами в щеку.

– Не сердись, мама, мне совсем не холодно! А море… Оно такое… доброе. Оно меня любит… Ты только не говори ничего папе.

– Ладно уж, так и быть, на этот раз не скажу. Но и ты тоже не будь такой упрямой, слушайся маму.

Ганс, стоя в сторонке и попыхивая трубочкой, с умильной улыбкой наблюдал эту сценку.

– Ну, рассказывай! – подбежала к нему Минни. – О ком твоя новая сказка?

– О тебе, моя дорогая Минни.

Выложенной тесаным камнем тропинкой они поднялись по крутому склону и разместились в ажурной беседке, из которой открывался удивительной красоты вид на море. Над их головами в небесной вышине парили стаи белоснежных крикливых чаек. А за спинами – живая зеленая фантазия старого королевского парка, витиеватые дорожки, тенистые аллеи, цветники, скульптурные композиции и фонтаны. И щебет невидимых птиц в густой кроне деревьев.

Он тоже, никем не замеченный, следом за ними направился к этой беседке, но не вошел в нее, а стал наблюдать за тем, что будет дальше, прислонившись спиной к стволу вековой сосны.

Словно из-под земли бесшумно появившаяся служанка принесла на подносе и разлила по чашкам горячий чай, поставила в центре стола хрустальную вазу со сладостями и так же бесшумно ушла, скрылась за поворотом тропинки.

– Ну слушай, моя дорогая русалочка, – сделав глоток чаю и нацепив на нос очки, сказочник с таинственным видом извлек из своей сумки потрепанную тетрадочку и, положив ее перед собой на стол, взглянул поверх очков на выжидающе замершую маленькую принцессу. – «Далеко в море вода синяя-синяя, как лепестки самых красивых васильков, как самое чистое стекло, только очень глубока, так глубока, что никакого якорного каната не хватит… Там, на дне, живет подводный народ… Там растут невиданные деревья и цветы с такими гибкими стеблями и листьями, что они шевелятся, словно живые, от малейшего движения воды. Между ветвями снуют рыбы, большие и маленькие, совсем как птицы в воздухе у нас наверху. А в самом глубоком месте высится дворец морского царя. Стены его из кораллов, высокие стрельчатые окна из самого чистого янтаря, а крыша – сплошь раковины…»

– Скажи, он добрый или злой, этот морской царь? – громким шепотом спросила Минни, дернув Андерсена за полу его камзола и снизу вверх заглянув ему в лицо.

– Ну как тебе сказать… Как и наши земные цари – иногда добрый и ласковый, а иногда и не очень, если чем-нибудь расстроят или разозлят его домочадцы или подданные… Но погоди, не спеши с вопросами. Наберись терпенья и послушай, что будет дальше. Так вот… «У царя было шестеро дочерей, шестеро русалочек, все прехорошенькие, но милее всех самая младшая, с кожей чистой и нежной, как лепесток розы, с глазами синими и глубокими, как само море…» Словом, такая же красавица, как ты, моя принцесса. «…Удивительное дитя была эта русалочка – тихая, задумчивая, добрая и ласковая. И больше всего русалочка любила слушать рассказы своей бабушки о мире людей – там, наверху. „Как интересно! – вздыхала русалочка. – Вот повидать бы все это своими глазами!" „Что ж, – говорила бабушка, – когда тебе исполнится пятнадцать лет, тебе дозволят всплывать на поверхность, сидеть в лунном свете на скалах и смотреть на проплывающие мимо корабли…" Шло время. И вот ей исполнилось пятнадцать лет, настал ее черед покинуть отчий дом, чтобы повидать другие миры. Однажды она заплыла далеко-далеко. А когда подняла голову над водой, то увидела большой трехмачтовый корабль. Подплыв к нему, русалочка заглянула в окно одной из кают и увидела там много нарядных людей. Но красивее всех был молодой принц с большими черными глазами. Ему было не больше шестнадцати лет… Ах, как хорош был молодой принц! Так хорош, что русалочка никак не могла оторвать от него глаз. Но вот наступила ночь, над морем сгустились тучи, начался сильный шторм, и корабль, словно скорлупку, стало бросать с волны на волну до тех пор, пока он не рассыпался в щепки. Сверкнула молния, и русалочка увидела, что принц изо всех сил борется с волнами. Но вот одна из волн накрыла его с головой, и он пошел ко дну. „Нет, нет, он не должен умереть!" – пронеслось в голове у русалочки. И она бросилась ему на помощь…»

Андерсен закончил читать, отложил листки бумаги в сторону и сделал глоток чаю.

– Ну что же ты замолчал на самом интересном! – возмутилась Минни. – Что было дальше? Он не утонет? Русалочка спасет принца? – теребила она сказочника. – Они будут вместе?

– Об этом я расскажу тебе в следующий раз, – невозмутимо ответил Андерсен. – Я еще не дописал эту сказку до конца. Так что я и сам пока не знаю, чем там дело кончится. Да и куда нам с тобой спешить? Только, я думаю, все самое главное еще впереди…