Мы проехали эту широкую, размашистую трассу по открытой пустыне, но вся местность казалась совершенно безлюдной. Мы подъехали поближе и быстро осмотрели первый, а затем и второй мост, каждый из которых казался неповрежденным. Они оба были сделаны из железных балок и явно были достаточно прочными, чтобы выдержать военные машины. На самом деле каналы, которые они пересекали, имели около 50 метров в поперечнике, а каждый мост был шириной с двухполосное шоссе.

Я передал по радио ситреп (отчет о ситуации) Джону: «Мосты целы. Других пунктов перехода в непосредственной близости нет. Намерение провести дальнейшую разведку». Покончив с этим, мы начали движение на север, чтобы проверить местность на предмет присутствия противника и убедиться, что весь район свободен от вражеских войск. Мы сделали все, что могли, когда местность вокруг нас была скрыта плотной стеной темноты. Погода не собиралась улучшаться, и нам нужно было повторить разведку с первыми лучами солнца, просто чтобы убедиться, что мы не приведем бригаду в массированную засаду противника.

Когда мы направились на север, местность была погружена в задумчивую тишину, похожую на затишье перед бурей. Мы прошли около километра, когда на нас обрушился мощный порыв холодного, пронизывающего ветра, дувшего с востока. Он был ледяным и нес с собой характерный запах грязной мокрой собаки, исходящий от дождя, падающего на выжженную землю. Уже месяц стояла невыносимая жара, и мы не могли в это поверить, когда за порывом ветра последовал шквальный дождь. В мгновение ока дождь превратился в мокрый снег, а затем в белоснежную пелену.

Внезапно мы оказались в эпицентре воющего зимнего шторма. Пинки были открыты стихиям, но это не обязательно была серьезная драма. Недавно нам выдали куртки для прыжков из гортекса, которые были разработаны специально для свободного падения с большой высоты. Они были изготовлены из ультратолстого слоя гортекса, который был ветрозащитным, водонепроницаемым и обеспечивал хорошую степень тепла. Надев ее поверх пуховика «Норт Фейс», конечно, со срезанными дизайнерскими этикетками, мне было довольно тепло, несмотря на погоду.

У нас были похожие шаровары из гортекса для прыжков HALO, надеваемые поверх брюк. Мы надевали их только во время свободного падения с высоты или когда погода становилась ужасной, потому что в них было шумно ходить и они могли выдать ваше местоположение. Нам также выдали несколько пар перчаток, в том числе кожаные для вождения на морозе (они быстро высыхают, когда кладутся на прогретый двигатель), плюс перчатки из гортекса для парашютных забросок или на случай неблагоприятных погодных условий. Определенно, сейчас было самое время использовать все наше снаряжение для защиты от неблагоприятных погодных условий.

Джейсон притормозил, и мы пристроились рядом с ним, чтобы достать наше снаряжение для защиты от непогоды. Мы были на полпути к надеванию костюмов и ботинок, когда Стив заметил, что Трикки не позаботился ни о каком своем снаряжении для холодной погоды.

— Так почему ты не озадачился своим гортексом? — спросил он. — Ты водонепроницаемый или что-то в этом роде?

Трикки пожал плечами.

— Нет, но я и без этого в порядке, приятель.

Я оглянулся на его место в корме:

— Что значит, ты и без этого в порядке? Дождь лил как из ведра, а теперь разыгрывается снежная буря.

Трикки выглядел явно смущенным. Он пытался не обращать на это внимания, но промок до нитки и с каждой минутой становился все мокрее и холоднее, а его позиция в кормовой части машины была, безусловно, самой незащищенной. Наконец, он признался в своей проблеме: — Дело в том, ребята, что я оставил все свое снаряжение из гортекса на ПОБ.

— Что ты сделал? — переспросили мы со Стивом.

К этому времени Трикки практически съежился от смущения. Я редко, если вообще когда-либо видел его в таком состоянии, и я был поражен, что он мог попасть в такое затруднительное положение. Тем не менее, он был всего лишь человеком, и, если быть честным с самим собой, мне приходило в голову оставить и свое снаряжение для мокрой погоды. Я решил втиснуть его в свой рюкзак просто на всякий случай, но я был так близок к тому, чтобы поступить иначе.

Было невозможно не увидеть забавную сторону его затруднительного положения, и мы со Стивом начали смеяться. Джейсон взглянул на нас и улыбнулся. Джейсу редко удавалось рассмеяться во время операции, но в его улыбке была настоящая теплота. Он мотнул головой в сторону Деза, как бы говоря — на этого полюбуйтесь! Дез склонился над рулевым колесом без единого клочка снаряжения для дождливой погоды, выглядя промокшим и замерзшим.

— Дез, приятель, где твой «Гортекс»? — потребовал ответа Джейсон.

— Я оставил его в Кувейте, — пробормотал Дез. Он был похож на ребенка, который знал, что вел себя непослушно, и только что был уличен.

— Зачем ты это сделал? — Джейс решил его доконать.

Дез пожал плечами.

— Ну, потому что Трикки оставил свой, так что я подумал, что все будет в порядке.

Теперь обе машины сотрясались от смеха, хихиканье Попая Джейсона звучало рядом с нашим. Даже Джо посмеивался, хотя и старался не показывать этого слишком явно, из уважения к Трикки. Это довело нас со Стивом до слез.