– Может, убить его? – спокойно и холодно предложил вдруг юноша.

– Убить? – чуть обернулась в его сторону она. – А точно сможем?

Калахасцы не считали убийство каким-то табуированным действием, особенно если оно относилось к неприятелям. Однако убийство соплеменника строго наказывалось, умышленное – смертной казнью.

– С дарами Яра – да. Но так ли оно надо?

– Давай помыслим, что нам это даст…

– И что отнимет.

– Да, и что отнимет, – поддержала Шенне.

Они уже не в первый раз совместно рассуждали о важных для обоих действиях, каждый уже более-менее знал свои роли.

– Свободы больше до прибытия отца, – первым начал Талик высказывать за и против.

– Всего на пару лун, – роль девушки в таких случаях, как правило, сводилась к нарочито более беспристрастному и критичному восприятию. – Не так уж много.

– Не допустить его в наш дом…

– Хотя их брак – это не так уж точно.

– Согласен, лишь опасность есть, – как бы то ни было, слухи оставались лишь слухами. – Тогда избавить от обхаживаний маму.

– Но Альма может ведь и потерпеть. Ее страдания малы, еще ничтожней наши.

– И верно. Но опасность есть и нам. Смотри, – оживился юноша, найдя наконец крепкий аргумент, – сперва он выгнал Рахму… Дальше – папу выслал. Яр устраняет всех, кто разделяет его с мамой. Выходит, следующие – мы, Нояна, Дафна.

В итоге подростки решили, что устранение Яра Мугана является для них лучшим вариантом – много лучшим, чем альтернативные ему подчинение или бегство. Особенно если свести риски провала к минимуму.

– Но лучше б отвернулся он от мамы сам, – изрек Талик саму очевидность.

– Конечно, но «шафранового платья» слишком много, – подмигнула девушка.

– Чего, Шенне? Не понял, объясни.

– Ей нравится сиять, ему – сиянье. Никто не хочет что-то изменить.

Оставалось лишь выкручиваться самим – придумывать план убийства, из которого они при любых обстоятельствах вышли бы из воды сухими.

– Помнишь пригорок по пути к Нояне?

– Конечно, недалеко от ручья.

– Там можно спрятаться и выждать Яра. Свести его с дороги в рощу, там убить.

Дорога к ферме Нояны была тупиковой, и оттого безлюдной. Вероятность за раз встретить там и старейшину Мугана, и кого-то еще стремилась к нулю. Однако она была. В связи с чем план был разработан следующим: Талик выбежит Яру навстречу и в ужасе сообщит, что Шенне в лесу укусила змея; уводя старейшину к рощице, он убедится, что вокруг никого, а если кто-то все же возникнет, подаст условный знак отмены; когда Яр подойдет к «укушенной» девушке, Талик молча призовет синий коготь и поразит того в затылок.

– И уж затем двумя когтями в кустах его испепелить, – завершил их коварный план юноша.

– Но листики его души мы брать не будем. В них, верно, столь же мерзости, сколь в нем самом!

– Согласен.

На том и порешили.

Когда днем позже закончился урок Кальина, подростки со всех ног устремились за обеденным пайком, а уже с площади, захватив еду с собой, – к выбранной ими засаде.

Долго они лежали на пригорке, из-за высокой травы следя за идущей внизу дорогой. Дыхание их давно восстановилось, но сердца все не успокаивались.

– Шенне, тебе не страшно?

– Волнительно. А ты боишься?

– Я – нет, а сердце будто да.

Они улыбнулись друг другу и почти сразу услышали скрип и лошадиное фырканье. Осторожно выглянули, осмотрелись. Уже знакомая им телега Нояны, груженая берестяными коробами и свиной, недавно забитой тушкой, неспешно плыла со стороны фермы. Супруг правил лошадью, Нояна же, придерживая наполненные яйцами короба, молча глядела по сторонам.

Шенне с Таликом почти синхронно пожали плечами. Отъезд хозяев ничего не менял, скорей, даже был им на руку. Вероятность быть в самый неподходящий момент замеченными снижалась.

Прошло не менее часа, прежде чем одинокая фигура вдалеке свернула на пыльную проселочную дорогу. Успокоившиеся их было сердца снова затрепетали.

– Это не он, – вскоре объявила Шенне, взгляду которой вихри-змейки совсем не мешали, – я лысины не вижу.

– Как жаль, – выдохнул юноша, понемногу уставая от постоянной тревоги.

– Постой, – прищурилась она, – да это же отец!

Сперва появление Таймура удивило их, но толика размышлений все расставила на свои места. Все говорило за то, что Альме сильно нездоровилось, и Нояна, найдя или случайно встретив брата, попросила того срочно проведать больную.