Шрифт:
О’Крэди, Мэйсон и Боб стоят внизу.
Караван судов, разворачиваясь, входит в порт Петрограда.
1967—1977
КУСТ РЯБИНЫ
Пьеса в двух действиях
З и н а и д а Г р и г о р ь е в н а Г л у ш к о в а, старушка, 80 лет.
И л ь я, ее сын, 56 лет.
П э г г и, его жена, 50 лет.
Р э ч е л, их дочь, 17 лет.
К о с т я, 35 лет.
В а л я, 50 лет }
Р а я, 28 лет } соседки Зинаиды Григорьевны.
Ж е н щ и н а и з а м е р и к а н с к о г о п о с о л ь с т в а.
Н а ч а л ь н и к.
С л у ж а щ и й м и л и ц и и.
Т а м о ж е н н и к - н о с и л ь щ и к.
С о т р у д н и к с о в е т с к о г о п о с о л ь с т в а.
Время действия — 1966 год.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Прихожая в коммунальной квартире, в которой живут три человека: старушка, Валя и Рая. В прихожей телефон.
Появляется В а л я.
В а л я. Кс-кс-кс-кс… Вот подлец, опять удрал… Кс-кс-кс… Ненасытная утроба… Кс-кс… (Собирается уйти. Останавливается. Прислушивается.) Не иначе, его кто-то на лифте поднимает. (Слушает.)
Звонок.
Так и есть. (Открывает дверь.)
Там К о с т я.
К о с т я. Здравствуйте, Валечка.
В а л я. Я думала — кота моего привез. Ума не приложу, куда делся?
К о с т я. Видел я вашего кота. Гуляет внизу. Чуть на него не наехал.
В а л я. А поднять не догадался?
К о с т я. Он не просил.
В а л я. У тебя допросишься.
К о с т я. Раюша дома?
В а л я (стучит в одну из дверей). Райка! Твой. (Выходит в наружную дверь, хлопнув ею.)
Пауза. Входит Р а я.
К о с т я. Здравствуй, Раюша.
Р а я. Ах, это ты? (Кивает.)
К о с т я. А ты думала?
Р а я. Ты ко мне?
К о с т я. Не совсем. Вернее, частично. Впрочем, как ты пожелаешь. Мне звонила Зинаида Григорьевна. Просила заехать.
Р а я. Это я ей посоветовала.
К о с т я. А что случилось?
Р а я. Она получила письмо. От сына. Из Америки. Приглашает в гости.
К о с т я. А при чем тут я?
Р а я. Мне казалось, раз ты работаешь в Интуристе, значит, разбираешься в этом деле — как ей поехать за границу.
К о с т я. А она хочет ехать?
Р а я. Пятьдесят лет сына не видела.
К о с т я. А почему бы сыну к ней не приехать?
Р а я. Там семья. Всех не захватишь. А она хочет всех повидать.
К о с т я. Все-таки ей восемьдесят лет.
Р а я. Какое это имеет значение?
К о с т я. Ты что, дитя, что ли?
Р а я. Значит, не поможешь?
К о с т я. А что я могу?
Р а я. Не знаю. Но я прошу тебя.
К о с т я. Надо подумать. А где она?
Р а я. Куда-то ушла. Скоро будет.
К о с т я (глядя на часы). Я, к сожалению…
Р а я. Не хочешь, тебя никто не заставляет.
К о с т я. Не в этом дело.
Слышен звук открываемой двери.
Р а я. Она, наверное.
Входит В а л я.
В а л я. Вот подлец! Как сквозь землю. Так выходной день на него и убьешь.
К о с т я. Проголодается — придет.
В а л я. А вдруг что? Живая скотина-то? А машины? Сам же говоришь — чуть не раздавил. (Рае.) Что в комнату не пригласишь?
Р а я. Некогда ему. Да, Костя?
К о с т я. Раз уж так ставится вопрос…
В а л я (Косте). Слыхал, у старухи блажь? В восемьдесят лет — в Америку! Это в ней склероз играет.