– О, Берия? Слышь, Берия, пиво будешь?

Нарком без удивления смотрел на меня, ясно что доложили, да и опознали меня. Тот уже покинул заднее сиденье первой из трёх машин, встав у открытой двери.

– Пиво? Пиво буду.

А вот я удивился его согласию. Как-то не вязалось с этим кавказцем. Они же вроде вина свои благородные пьют, ну край водку. А тут пиво. Однако удивление удивлением, но спрыгнув на разворочённый гусеницами тяжёлых танков асфальт, встав у надгусеничной полки, та столик замещала, и стал доставать кружки с пивом, у меня их около сотни полных, плюс два десятка бочек с этим отличным напитком. Как попробовал в Риме именно этот сорт, Баварский, так и влюбился, купил сколько мог. Если хочу больше, нужно в Германию. Мне так объяснили. К слову, и это пиво немецкое, хотя готовил его гражданин Италии, немец по происхождению, на своей небольшой пивоварне рядом с Римом. Лучше бы пиво варили, чем на нас войной лезть. В общем, семь кружек достал, по числу офицеров, плюс разной закуски.

– Товарищи офицеры, угощайтесь.

Берия кивнул, давая добро, явно в доверие ко мне хотел войти, мы же с ним продегустировав пиво, пол кружки высосали, тому особенно понравились закуски из Белоруссии, а я хамон пробовал, вот и поинтересовался:

– Так значит ты Шестаков? Молодо выглядишь. Или всё же Кириллов?

– Раскопали значит? И Шестаков я, и Кириллов.

– То, что товарищу Сталину помог, это большое спасибо.

– Ну а что, шесть дней назад получил задание предотвратить нападение, пять дней бил бандитов в лесах Украины, и вот вылетел сюда. Где дача не знаю, пришлось вот следить за кортежем. Дождался появления бандитов и занялся уничтожением. Всё просто.

– Просто да не просто. Малиновский сообщил, что ты из будущего, те бумаги и уставы что ему дал, внимательно изучены, но информации всё равно мало.

– А что, тот старлей не сообщил про игру?

– Что за старлей?

– Где-то три недели назад, пересекал Австрию на трофейном «мессере», так меня пара «яков» сбила. Так я со злости достал танки, эти же, что тут стоят, и те своими зенитками наказали наглецов. Ведущего сбили, а ведомый улетел с дымом. Погиб, как потом оказалось. А с ведущим, что на брюхо плюхнулся, мы пообщались. Не в курсе?

– Мне не докладывали. Кто такой?

– А я знаю? Старлей какой-то. К слову, медаль ГСС имел, с моим самолётом, двадцать три сбитых. В тылу советских войск мы друг друга сбили, до передовой километров шестьдесят было.

– Перескажи, что сообщил.

– Чую времени мало, от лётчика всё и узнаете. Мне вообще нельзя с вами встречаться, я многим рискую. Вон, специально пивом залился, типа, по пьяни не считается, а я уже хорошо наклюкался. Да и пообщаться нам больше не светит. Меня же к вам летом всегда закидывает, а как видите, война явно зимой или скорее весной сорок четвёртого закончится. В общем, слушайте…

Я сообщил итоги войны, последствия и что дальше будет. Слушал тот внимательно, изредка задавая интересующие его вопросы. Другие офицеры нам не мешали и с видным удовольствием угощались, явно не опасаясь возможной отравы. Приятно такое доверие. Так я кратко информацию выдал, но это ещё не всё, вопросов хватало. Вот Берия и уточнил:

– Почему вы уничтожаете наших граждан?

– Это которых? Когда я своих бью, специально или случайно, у меня кожа в голубой цвет окрашивается. Наказание такое.

– Я про Западную Украину.

– Бандиты же?

– Без постановления суда они такие же граждане, имеющие все права.

– И то что по лесам сидят и нападают на других граждан Союза, это вам игры в песочнице? Знаете, многого я от вас ожидал, но что вы такой… доброхот, никак подумать бы не смог. Удивили. Только не волнуйтесь, уничтожал я действительно бандитов. У меня есть возможность определять где враг. К слову, сюда направляются подкрепление на девяти грузовиках, скоро из-за поворота появятся, так в четвертой машине сидит враг.

– Как вы это поняли?

– Свои помечены цветом, изумрудным, нейтралы оранжевые, а враги всегда красные. Насыщенный рубиновый цвет.

– Проверим.

Берия отошёл к своим и приказал оставить четвёртую машину, приказать командиру построить людей. Есть подозрение, что там враг, поэтому пусть будут настороже. А когда колонна прошла, четвёртую машин действительно остановили на обочине, я и сообщил:

– Командир в кабине и горит красным.

С ним начали работать трое, тот дёрнулся к оружию, спеленали и уже кололи жёстко, отпустив бойцов с машиной. А Берия, что за этим внимательно наблюдал, прямо спросил:

– Почему немцам в Африке помогал?

– И японцам у Панамского канала. Всё у того лётчика, все ответы…

Это последнее, что я помнил, потому что моя голова разлетелась на куски. А стрелял тот самый лейтенант НКВД, из остановленной машины. Тот что горел красным. Причём, стрелял тот из двуствольного пистолета, что был в рукаве, в Берию, но один из бойцов охраны, дёрнул руку. Пуля, явно разрывная, попала в меня. И вот, как показал опыт, не хотелось бы повторять, всё же аптечка не спасает. Парней жаль, Берия им за такой косяк, оружие прохлопали, непросто пистоны вставит, фейерверки. А у меня игра подошла к концу.