Немного приподнимает меня, полностью прикасается к моей спине своей грудью, целует шею, голова кругом, его движения рваные и быстрые, тянется рукой к моему соску и резко выкручивает его.

— Ааа, черт, черт, черт!

— Давай, сейчас! — ущипнул и выкрутил второй сосок, и я кончаю, на секунду теряя сознание.

Глеб ускоряет темп, я чувствую, как его член увеличивается в размере и разбухает, в это время он облизывает сгиб шеи и с последним толчком кончает в меня, накачивает своим семенем, прокусывает мою плоть клыками и тут же зализывает ранку, слизывая кровь. Резкая вспышка боли сменяется диким удовольствием и еще одним оргазмом. Мы оба тяжело дышим, Глеб лежит на моей спине и целует ее.

— Это было… — все еще запыхавшаяся не могу нормально говорить.

— Я знаю…

Мы укладываемся на бок, он все еще во мне, я чувствую, как пульсирует головка и вены, Глеб крепко обнимает меня со спины.

— Это ты поставил метку?

— Да, — с гордостью отвечает и я, не поворачиваясь вижу, как он улыбается, — теперь ты моя жена на веки.

— Это так странно…

— Это правильно, как и должно быть. — некоторое время мы молча лежим, а Глеб лениво выводит круги у меня на спине.

— Я хотела тебе еще рассказать про родителей. Гордей тогда сказал, что они мне не родные и я решила узнать сама все у них. Они подтвердили его слова, я им не родная, точнее мой папа — мой дядя, представляешь?

— Малышка, я знал.

— Откуда?

— Тогда, когда пришел к вам в гости, я сразу понял, что ты не их дочь, но это не моя тайна, чтобы я тебе рассказывал, пойми.

— Понимаю. Но знаешь, я все равно также считаю их своими мамой и папой, это для нас ничего не изменило.

— А они сказали, что случилось с твоими настоящими родителями?

— Да, они попали в автокатастрофу и не выжили. Конечно, я все еще привыкаю к новой информации, к чувствам, которые при этом испытываю, но я справлюсь, я ведь их совсем не помню.

— А я буду рядом, всегда, и помогу тебе в этом.

Всю ночь мой волк не давал мне спать, мы любили друг друга, словно боялись остановиться, что все это исчезнет, стоит закрыть глаза. Оба уснули измотанные и счастливые. Больше мы не спускались на вечеринку.

Глеб

Я до сих пор не мог поверить, что малышка меня простила, что приняла обратно и услышала. Конечно, ей понадобилось время, чтобы все переварить, подумать, но для меня это был ад, время тянулось слишком медленно, а я потихоньку умирал. Я рад, что мы поговорили и все выяснили. Больше никому не позволю к себе прикоснуться, не хочу из-за них ссориться со своей девочкой.

Мира стоит и рассматривает след от укуса. Как мне кажется довольная и счастливая.

— Это так необычно, теперь твои зубы навсегда на мне. А вот я не смогу поставить на тебе такую же, чтобы все знали, что ты мой.

— Я и так весь твой. Таблетки, которые ты принимала, они усыпляли твою волчицу с каждым днем все больше, пока она полностью не исчезла, мне жаль родная.

Она опустила глаза в пол и о чем-то думает. Не плачет, не истерит, да волнуется и переживает, но вполне спокойна.

— Да, родители рассказали мне про это, они оказывается знают про оборотней, я была очень удивлена этому. Кстати, они приглашаю тебя на обед, вчера, когда я уже уходила, мама спросила, когда я наконец помирюсь с тобой, я ей и сказала, что планирую сегодня, она очень обрадовалась и пригласила тебя.

— С радостью приду еще раз и ты же испечешь для меня еще что-нибудь вкусненькое?

— Хоть каждый день…

— Иди ко мне, заговорили о сладком и мне захотелось тебя. — спускаюсь вниз, целую грудь, плоский животик и замираю, делаю глубокий вдох, нежно и медленно расцеловываю, не долго он будет оставаться плоским.

Через метку в ее организм попала моя слюна, это сподвигло на некоторые изменения… В ней уже зародилась жизнь, наши малыши, ее запах изменился, стал еще слаще. Луна, их двое, близнецы, ты щедро нас одарила. Дети оборотней развиваются быстрее и поэтому беременность длится шесть месяцев, но Мира будет вынашивать, как и человек девять. Получилось, как получилось, с первого раза, бывает, что истинные тоже долго не могут забеременеть, потому что на все воля Луны, природа сама решает, когда и сколько давать потомства. Во всем должен быть баланс и так она его уравновешивает.

Вот только не знаю, как сказать теперь об этом своей паре. Или подождать пока она сама догадается по женским штучкам, или пока ее не начнет тошнить по утрам, токсикоз вроде, он же у всех, да?

Провожу языком по сладким складочкам, моя девочка истекает, запах возбуждения витает в комнате. Малышка в предвкушении извивается подо мной.

— Глеб, пожалуйста, не могу терпеть. — сам не хочу долго мучать ее, ввожу два пальца, хватает пару толчков, и моя девочка кончает.

Встаю на колени, Мира подо мной, глаза в глаза, зажимаю член в кулак, провожу вперед-назад и кончаю на такие любимые сиськи. Капля спермы попала на истерзанные мною губки, она не растерялась, вытащила острый язычок из домика и прошлась по нижней губе и слизала мое семя, довольно причмокивая. Остальную спермы размазываю по груди и животу, маниакально водя ладонями по податливому телу, хочу, чтобы она вся пропахла мной, теперь каждый будет знать, что эта самочка моя.