В 503 г., во время очередной войны Византии с персами (502-506 гг.), вторгшимися в 502 г. в Византийскую Армению, византийцы вступили в переговоры с Харисом. Была достигнута договоренность, что бедуины Аравии во главе с племенем кинда выступят союзниками византийцев. И «обратят оружие свое», «острые клинки и дальнобойные стрелы», верблюжью и конную кавалерии, против Лахмидов, вассалов персов. Услуги, оказанные тогда Византии бедуинами Аравии, их внезапный удар по Хире с тыла, в спину неприятеля византийцев, обошлись Константинополю недешево. Арабам были выплачены огромные по тем временам суммы, притом золотом, драгоценными камнями и золотыми монетами. Казначеи императора Анастасия (430-518 гг.), как шутят историки, надолго, по-видимому, запомнили «прейскурант» услуг арабов-бедуинов, сынов Аравии. Но «овчинка выделки стоила». Затея Анастасия, прозванного в народе «Дикором», то есть «Разноглазым» (один глаз у императора был карий, другой - голубой), удалась, и окупила себя с лихвой.

В начале VI века в противостоянии Византии с Персией возникла так называемая пауза мира; и в отношениях Константинополя с киндитами. образовалась временная трещина, куда и провалилось царство Киндов. Со временем оно бесследно исчезло в песках Аравии, как многие до него и после него. Но память арабов Аравии о племени, основавшем это царство, не стерлась. И, думается, потому, что имя этого племени было воспето самим Амрулькайсом (Имром аль-Кайсом), величайшим из поэтов Древней Аравии. Был он потомком одного из знатных родов царской династии Хадрамаута; в племенах Аравии его называли «блуждающим принцем». Траектория судьбы этого человека, ярчайшего из поэтов доисламской Аравии, — фантастическая. Биография его до краев насыщена событиями. Всю жизнь Амрулькайс скитался, от племени к племени, как говорится о нем в сказаниях народов Аравии, страстно желая «возродить былые славу и величие рода своего». Был отважным и искусным воином. Но имя свое вписал в историю «Острова арабов» тем, что стал одним из любимых поэтов арабов Аравии. И вознес он на вершину славы, говорится в преданиях, и себя, и имя рода своего. И заставил заговорить о себе и о былых подвигах киндитов не только в племенах и царствах Аравии, но и далеко за пределами ее — в Персии и Византии.

Когда в 530 г. император Юстиниан задумал, выражаясь языком тех лет, «осадить персов», «подготовить им всюду ущерб и вред», то не мог, конечно же, не вспомнить, как помогали в свое время византийцам в борьбе с персами на восточных рубежах империи бедуины Аравии во главе с киндшпами.

И решил Юстиниан восстановить царство Киндов. Имя Амрулькайса гремело по всей Аравии, было, как говорится, на устах всех и каждого. На него-то и была сделана ставка. Однако затея не удалась. Собрать осколки разбитого царства не смог даже Амруль-кайс, с его энергией и авторитетом воина и поэта, умом и смекалкой. В сложившейся в связи с этим, непростой для Амрулькайса, обстановке император Византии повел себя достойно: решил пригласить Амрулькайса в Константинополь, предоставить ему «убежище», дать почетную должность и, таким образом, отблагодарить за предпринятые им усилия.

Амрулькайс в Константинополь прибыл и получил, как тогда говорили, «пышный прием». Юстиниан назначил его филархом Палестины. Но по дороге туда Амрулькайс внезапно скончался. По преданиям арабов, его умертвили по приказу того же Юстиниана. Император до глубины души был оскорблен тем, что красавец-принц из Аравии, «претензии которого на царство Киндитов он поддержал и благородным порывам души которого внял», умудрился за короткое время пребывания в Константинополе соблазнить одну из принцесс, и тем самым нанес оскорбление ему, всесильному владыке Византии.

Тропой легенд. В доисламскую эпоху побережье Южной Аравии, за исключением Йемена, входило в состав могущественного Омана. Сведения о нем содержатся во многих арабских источниках. Историк, мыслитель и философ Ибн Халдун (1332-1406 гг.) [22] , например, говорит о Древнем Омане как о царстве с границами от Бахрейна [23] до Хадрамаута.

Могикане Древнего Омана — йеменские племена бану амалик и бану кахтан. Потомки бану амалик во главе с родом Аль Хаксус прославились тем, что совершали дерзкие набеги на «земли фараонов». Кахтане вписали свое имя в анналы истории «Острова арабов» созданием в Южной Аравии (VII—VIII вв. до н.э.) могущественного царства во главе с Йа’рубом ибн Кахтаном. Название Оман землям, охватывающим сегодня территории Омана и ОАЭ, дало мигрировавшее туда (I в.) племя азд. Оман — одно из мест, располагавшееся вблизи Ма’рибской плотины. По древнему обычаю арабов-йеменитов, племена, уходившие жить в «другие края», часто нарекали места их нового обитания именами родных земель (24).

Под предводительством отважного вождя Малика ибн Фахма и сына его Хина, говорится в сказаниях арабов, азды наголову разбили персов, хозяйничавших тогда в тех землях в Южной Аравии, куда и переселились из Йемена арабы во главе с Маликом ибн Фахмом. Битва продолжалась три дня. Исход ее определила победа Малика ибн Фахма в единоборстве с военачальником персов Марзабаном.

Легенды гласят, что Малик ибн Фахм прожил 120 лет; в течение 70 из них правил Оманом. Погиб случайно — от рук любимого сына. Воины-стражники, да и другие служилые люди, не раз докладывали правителю, что сын его, Салем, недостойно несет караульную службу; случается, что во время ночных дежурств развлекается с женщинами. Малик, решивший лично убедиться в правдивости слов о Салеме, вышел ночью в сад, где в то время должен был дежурить сын. Женщина, находившаяся с Салемом, услыхала шорох и разбудила его. Салем выпустил стрелу — и сразил отца. Впоследствии, «гонимый позором и стыдом», бежал вместе с преданными ему людьми в Персию, где, якобы, основал, на побережье, в районе Джаска, арабское королевство (25).

С течением времени Оман и княжества Эш-Шамал окрепли, и заявили о себе как о центрах морских коммерческих связей Аравии не только с Индией, Цейлоном и Персией, но и с Китаем. В VIII в. оманский купец Абу Обейда, а в IX в. торговец Сулейман, житель одного из поселений арабов в Заливе (Персидском), «ходили морем» в Китай, в Гуанчжоу (Кантон), — с поручением правителей своих «оживить торговые связи» Китая с арабами.

Расцвет торговых сношений городов Оманского побережья (Омана и земель Эш-Шамал) с Китаем — время правления Халифатом династиями Омейядов (661-750 гг.) и Аббасидов (750- 1258 гг.). Большое внимание рассмотрению данного вопроса отводится в работах мусульманского географа Ибн Хордадбеха [24] (ок. 820-913/914 гг.), оставившего потомкам в своей «Книге путей и стран» яркие повествования о маршрутах следования мореходов «Океанской Аравии» в Китай. Рассказал он и о древних сухопутных «торговых магистралях» в Аравии, и о проживавших вдоль них племенах. Из Йемена в Багдад негоцианты, по его словам, везли в основном благовония, «амбру и варс», а также «драгоценный сабур».

Амбра — это парфюмерный ингредиент; издревле использовался «мастерами ароматов», в том числе в Южной Аравии, для создания изысканных парфюмерных композиций. В Древнем мире амбра применялась также и в качестве благовоний (в храмах и дворцах) в культовых и дворцовых церемониях. Поскольку амбра — это не что иное, как желчная секреция кашалотов, то поставки амбры из Южной Аравии, свидетельствуют о том, что прибрежные воды «Острова арабов», как об этом писал Неарх, флотоводец Александра Македонского, действительно «кишели кашалотами». Арабы Аравии называли амбру «сокровищем моря». Амбра была непременной составной частью «подарков царей Йемена владыкам других земель». О парфюмерных свечах из амбры и «ароматах для женщин», поступавших в Багдад и Дамаск из Йемена, упоминает в своих сочинениях и знаменитый арабский географ аль-Масуди. Из работ других арабских историков, географов и путешественников известно, что дорогие седла, изготавливавшиеся мастерами Древней Аравии из ценных пород дерева, доставлявшихся из Индии, богато инкрустировались серебром, жемчугом, цейлонскими рубинами и аравийской амброй. В сказаниях южноаравийцев говорится о том, что, подмешивая амбру в кофе, йеменцы использовали ее для «возбуждения любострастия».