– Если Онасис – это про меня, то я никого не арестовывал, – признался Саша.

– Да не ты, – отмахнулся лапой-ластой Капитан Америка. – Это мои ребятки с утра подсуетились. И, кстати, почему неповинных-то? Вот как ни на есть, настоящего преступника взяли. Прямо с доказательной базой повязали.

– Я тебе покажу базу! На моём, мать его, районе и без моего ведома?! ..! … ..! – окончательно вышел из берегов Боровик. – Да кто ты такой, …. …. мать?!

– Да я … … … за ногу, капитан … Скуратов, – равнодушно, даже апатично, отозвался бугай, откусывая от своего чудовищного бутерброда примерно разом половину. – И мне … на… твой … … район.

– Да я тебя щас … … …. через … забор, капитанишка … … засратый! – перешёл на фальцет участковый.

– Так ведь и я тебя могу … … … …, товарищ … капитан, – потянулся, хрустнув суставами, морской котик. – Ты об этом … не … … подумал?

Маша окончательно запуталась в обилии капитанов. А, может, это просто красочность великого и могучего родного языка её деморализовала. Вон Ирка слушала перепалку, приоткрыв от восхищения рот и высоко вздёрнув безупречные брови.

– ..! – высказался Малыш, одним глотком допил кофе из чашки и пошёл по своим делам, по дороге сильно пихнув Боровика в пухлый бок, но тот даже и не заметил этого, в таком гневе пребывал.

– Ну ты меня достал, – крутанул почти лысой головой бугай, – я щас…

– Сань, – тихонько напомнил Добренко. – У тебя совесть есть? Тут же эти… дамы.

«Не эти» как по команде уставились на «этих». Маша немедленно захлопнула собственный рот и тихонько ударила по подбородку Ирку, побуждая подругу сделать тоже самое.

– Миль пардон, – провозгласил морской котик, поднялся с белоснежного дивана и изобразил книксен. Мария Архиповна никогда раньше не видела, как слоны проделывают эдакие штуки. Получилось ничего, даже грациозно. Почти. – Давай так, капитан.

Ниоткуда, кажется, прямо из воздуха, Саня выловил бордовую книжечку со сверкнувшей золотом надписью – Мельге не разобрала, что там на удостоверении написано – и сунул «корочки» прямо под нос участковому. Тот ещё больше побагровел, хотя это и казалось совершенно невозможным, отшатнулся, но послушно скосил глаза. А потом разом побледнел, икнул, вдруг выдал ни к селу ни к городу: «Ваш’ благродие…» – и странно ослаб в коленях, как будто тоже собирался реверанс сделать.

– Ну вот и ладушки, – бугай одобрительно похлопал Боровика по плечу, отчего тот присел ещё ниже. – Работай, капитан. Я тебе больше мешать не буду. Извиняй, ежели чего не так.

– Как можно? – акулой разулыбался участковый.

– Стойте! – отмерла Маша. – А кого арестовали-то?

– Говорю же, преступника, – повёл богатырскими плечами бугай. – Который вас, раскрасавицы вы наши, по кумполам долбал. И в подвал пихал под видом вашей же алкогольной невменяемости. А другие нас и не интересуют совсем, пусть ими местные органы занимаются.

– Как так-то? – ошарашенная Мария повернулась к Добренко. – Ты же мне обещал! Я же сама должна до всего… Я же объясняла! То есть, объяснила!

– Ну а я чего? – невозмутимо пожал плечами дрессировщик. – Узнавай. Чем смогу, помогу, как и договаривались.

– Так его же уже арестовали!

– Тем более. Самое теперь время тебе в это лезть. Никто больше по кум… Не навредит, в общем.

– Ну ты и!..

Госпожа Мельге аж задохнулась от возмущения, прожгла Сашу взглядом и, чеканя шаг, покинула комнату. Хотелось бы ещё от души долбануть дверью, но этого сделать не получилось ввиду отсутствия оных в акапульсковском доме.

– Это что такое было? – озадаченно прогудел за её спиной громила.

– Эмансипация, – спокойно пояснил необразованный, но, видимо, до чёртиков эрудированный бывший укротитель.

И наверняка ведь плечами пожал, с… с... «Мерзавец!» – вот как бы сказала Вероника Германовна, чьи мудрые наставления непутёвая внучка как-то подзабывать стала. И зря, наверное.

Маша ещё немного постояла в тёмном коридоре, догрызая жалкие остатки ногтей и так же, чеканя шаг, вернулась.

– Значит, слушайте меня внимательно, – специальным тоном, каким особо важные собрания открывала, начала Мария Архиповна. – Добренко. Мне нужно, чтобы ты съездил в город, в больницу и узнал, что же всё-таки случилось с Михалычем. Полный отчёт. Это понятно?

Саша, как раз наливавший себе кофе, даже не дрогнул, просто кивнул.

– Ну сильна барышня, – восхищённо, но шёпотом, выдохнул морской котик. – Сашк, а ты с ней справишься?

Дрессировщик – мерзавец и не надо лишних эпитетов – пожал плечами и вроде бы усмехнулся. Правда, это Маше как раз вполне могло и показаться.

– Хорошо. Да, и оставь мне списки, которые ты в городе взял. По секции биатлона, – как ни в чём не бывало, продолжила госпожа Мельге. – Теперь ты, Ир. Не могла бы съездить в местный архив? Мне кое-что узнать надо бы, в общем-то пустяк, но деталька важная. Смотаешься? Нет, две, две детальки. Ещё надо заскочить в БТИ[1] или как там теперь эти конторы называются?