Испытующе гляжу на него. Похоже – не врет.

Или снова пора Георгия с поводка спустить?

Ладно – пусть капитан сам решает. Это его допрос.

– Что вы делали до того, как решили напасть на нас? Кто у вас еще в соседях?

– Немцы. А вам это неизвестно?
– удивляется кореец и на миг забывшись, улыбается глядя на нас с явным превосходством.

– А ты чего расслабился-то, а, псина?
– негромкий голос Вити звучит проникновенно и почти ласково, - Хочешь узнать, как я умею беседовать с теми, кто мне не нравится или снова Георгия позовем. Вы с ним вроде бы уже нашли общий язык?

– Извините, - покосившись за плечо, над которым по прежнему нависает тень Жоры, пленный опускает глаза в землю.

– И какие у вас отношения с немцами?

– Война, - снова с явным удивлением и как, о само собой разумеющемся, отвечает немолодой лейтенант.

– И кто в ней побеждает?

– Мы. Но до полной победы еще нужно время. Немцы хорошо воюют, - признает он.

– А на хрена же вы тогда - сейчас «второй фронт» решили открыть? Даже те же самые немцы в свое время такого не вывезли.

– Но поселок-то мы у вас захватили? Фактор неожиданности на нашей стороне. Да и вообще - верховному командованию виднее, - азиат упрямо сжимает бледные губы в тонкую полоску.

– Ты же не кадровый военный?

– Нет, - допрашиваемый качает головой, а Витя кивает чему-то своему.

– Кем был на Земле?
– снова вмешиваюсь я.

– Помощником мастера механического цеха на заводе. Но сейчас я офицер Корейской народной армии…

– Кто у вас главный?

– Генерал Ри Ён Чун, - отчеканивает пленный, - На земле он возглавлял политический отдел министерства народных вооруженных сил.

– Политический отдел – значит? – с явным удовольствием хмыкает отставной капитан, - Замполит во главе армии – это гуд! Зер гуд!

Кореец явно улавливает его иронию и не отмалчивается:

– В руководстве корейской народной армии, здесь достаточно опытных военачальников и кадровых офицеров. А генерал Ри Ён Чун осуществляет общее руководство нашим народом.

Моё кошачье любопытство больше не выдерживает:

– Слушай, а вот на хрена вам это все? Не вашему командованию, а вот лично тебе и таким как ты? Работягам и крестьянам? Земель вокруг – за год не обойти! Плотность - один дурак на три километра и то не везде. Именно наша-то вам - чем приглянулась? Объясни «не для протокола», как у нас говорится.

– Мы не стали дожидаться пока вы начнете первыми и ударили на опережение. Если бы мы этого не сделали, после корейскому народу пришлось бы отражать вашу агрессию, – как по писаному зачастил пленный младший лейтенант, - Мы всегда были великой нацией, но здесь мы еще и создадим великое государство. Империю. Ведь, несмотря на размеры - именно мы всегда являлись великой державой. Мы десятилетиями противостояли половине мира! Америке, буржуазной Европе, южным отступникам.

Вы тоже относились к нам снисходительно, как к детям, которых можно подчинить своей воле и манипулировать ими. На этой земле так не получится! Теперь пришло наше время!

Здешний мир не будет таким однополярным, как прежний…

Вот ведь разошелся-то, а! Шпарит, как на партийном собрании! Аж слюни, как соловьиный помет- во все стороны разлетаются.

Того и гляди - сам от себя эрекцию поймает.

Это уже не про информацию – это про «тра-ля-ля», особый путь, скрепы и духовность.

Впрочем, ничего удивительного - им там с рождения подобным раствором мозги промывали.

– В этом мире, именно мы, корейцы станем управлять судьбами мира. Американцы и прочие капиталисты подлежат уничтожению.

– И мы тоже, судя по всему? – почти добродушно улыбается отставной капитан.

– Вы сбились с правильного пути и потому должны признать свои ошибки, раскаяться в них и искупить…

– У тебя к этому недоумку еще вопросы будут? – интересуюсь у полевого командира я, вдоволь наслушавшись про «великий корейский народ» и прочего бреда сивой кобылы на полжизни вперед.

– Да нет. Политинформаций мне и в прежней жизни хватило… А тащить с собой чужого раненого, не представляющего интереса – не вижу смысла, - Виктор правильно улавливает суть моего вопроса.

– Ну и ок, - киваю, достаю трофейный браунинг и заботясь только о том, чтобы на выходе пуля случайно не задела никого другого – делаю этому пламенному оратору дырку в тупой башке…

Мы их сюда не звали, а похожие песни я уже слышал.

В промытых до зеркального блеска мозгах покойника - похоже сохранились нетронутыми лишь три файла – «враги», «великая родина» и «пиздец».

Вру – четыре. Еще - «особый путь».

Вот и все их портфолио.

Лечение здесь бесполезно. Терапия бессильна. Лишь хирургия может помочь.