— Ах. Форма, гм, многоточие после слов ошибка не… подразумевает, что есть что-то еще, но это отредактировано, сокрыто от глаз и понимания. Я заставил ИИ просканировать соответствующие базы данных, и… ничего больше не нашёл. Я имею в виду… это как бы обычно понимается как нечто большее… своего рода частная шутка между кораблями Культуры, Разумами.

— Шутка?

— Они такие.

— Весёлые… Как эта кучка изнеженных мерзавцев вообще оказалась на нашем пути?

— Ну…

— Класс? Как насчет… какой у него класс? С чем мы здесь имеем дело? Нам изволили сообщить или это тоже закрытая информация?

— Я бы описал это как неопределенное «U», открывающие скобки, “e”, закрывающие скобки.

— Продолжайте, офицер.

— Неопределенный как бы говорит сам за себя, «U» просто означает Unit — Единица, а вот “э”…э… Честно говоря, я думал, что это означает “Эксцентричный”, но совпадение не полное и некоторые источники утверждают, что речь идёт о “нестабильном, неустойчивом, изменчивом, возможно…” Строго говоря, “Е” должна быть впереди, если она означает…

— А размер? Какой у него размер?

— Примерно пара километров, хотя это всего лишь внешняя оболочка поля.

— И всё?

— Лучшее, что у нас есть на данный момент.

— Понимаю. А есть ли у нас какие-нибудь идеи, как оно выглядит?

— Данных о его появлении в границах полевого комплекса нет. Но есть разные предположения, однако все они очень спекулятивны.

— Пощадите меня, офицер. Это корабль Культуры, но мы не знаем, какой именно?

— Ничего не поделаешь. Мы здесь в некотором роде как в раковине.

Подобные сообщения следовали непрестанно и все они были на языке лисейденов, состоявшем из негармоничных серий булькающих водяных отрыжек — так представлялось кораблю. Корабль внес имя Ньомулде в разведывательный архив известных Культуре лисейденских офицеров, немедленно передав полученную информацию множеству своих товарищей как ближних, так и ныне далеких.

Лизейден ничего не сообщил о личности командира приближающегося флота или даже о том, какие корабли составляют авангард, но, судя по варп-сигнатуре самого крупного корабля — обезоруживающе очевидной с расстояния в несколько световых лет — Ошибка Не… часами ранее определил, что это был “Геллемтян-Асоол-Анафавайя”, судно коллективного назначения (первого класса) и флагман флота, представляющий последнее слово в том, что Лисейден были способны построить.

Вполне удовлетворительно. Судя по тону и выбору слов одного из говоривших — со ссылкой на более ранние записи, составленные другими кораблями Культуры — Ошибке Не… становилось все более очевидным, что один из голосов, которые он слышал, был старшим офицером Лисейдена по имени Ню-Ксандабо Тюн, мужчиной в звании руководителя группы спасения и переработки. Адмиралом, словом.

Но что за болтовня! Сколько метаний по таким простым оперативным вопросам! Кучка тупых, пустоголовых биосов, плавающих в тазу, залитом собственными нечистотами, пытающихся понять, что происходит вокруг них, возможно даже глядя в иллюминаторы. Трудно было кораблю, Разуму не почувствовать в этой ситуации хотя бы доли презрения.

И они все еще разговаривали там, среди звезд, маленькая стайка кораблей медленно, очень медленно приближалась. (Флоту пришлось снижать скорость, с некоторым раздражением заметил Ошибка Не …. что еще больше затягивало процесс). В любом случае это была всего лишь встреча — почти сразу же, как он прибудет сюда, флот Лисейдена распадется. Большинство кораблей направятся поодиночке или небольшими группами к отдельным достопримечательностям в пределах пространства Гзилта и только флагман и несколько меньших судов останутся.

Этого еще не знал даже сам адмирал Тюн — в ИИ их флагмана были запечатаны приказы, подробно описывающие все диспозиционные маневры, которые должны были быть доступны к ознакомлению только по прибытии флота к издыхающей звезде, но о которых Культура уже ведала сполна благодаря ловкому перехвату сигнала каким-то другим кораблем или кораблями десятью днями ранее.

Ошибка Не… нашёл данные — в то время как адмирал Тюн пребывал в неведении — вполне благостном.

Он предполагал присоединиться к флагману и его эскорту, плюс подготовил аватоида, похожего на угря, чтобы лично присутствовать на борту. Судя по тому, что было сказано, лисейдены с подозрением относились к посторонним существам на борту не похожим на них.

Он вновь прислушивался к этим животным, без умолку продолжавшим болтать.

Поверить невозможно, но они все еще обсуждали его имя!

Ошибка Не…, обременивший себя полным именем столь длинным и труднопроизносимым, что даже другие корабли Культуры редко утруждали себя его использованием, был достаточно тщеславен, чтобы чувствовать себя чуть польщенным всем этим вниманием, но все же нашёл непрекращающуюся говорильню невыносимо тягучей и принципиально бессмысленной.

Эти существа, казалось, только и делали, что говорили!