Шрифт:
Это уже не было смешно, но остановиться Рена не могла! Когда Деми принёс ей кружку с подогретым молоком, из глаз уже текли слёзы, а под ложечкой болело.
– Значит, накопилось, - сказал напарник. – Что тебе обычно больше помогает: пощёчина или тёплые сочувственные объятия?
– Обычно? – Рена попыталась удержать рвущийся смех, но безуспешно.
– Не знаю! Раньше, ха-ха, такого не было!
Деми поставил молоко на стол и прижал к себе Ренину голову. Не слишком удобно, но крепко. Его свитер колол Ренину щёку. И пахло от него не слишком приятно – шерстью и сигаретным дымом.
– Нет, так неудобно! Давай-ка вставай!
Ей пришлось подняться на ноги.
Деми обнял Рену, погладил по голове, трясущимся плечам – всё без толку. Остановиться она не могла. Тогда парень отстранил девушку от себя, серьёзно посмотрел ей в глаза и сказал:
– Чисто в лечебных целях.
И ударил по щекам – по одной, потом по другой.
Вместе со слезами из глаз Рены так и брызнули искры! Она придавила рот ладонью, словно боясь, что смех опять вырвется наружу, но смеха в ней, кажется, больше уже не осталось.
Тряслись колени, болело под рёбрами, горели щёки. Внезапно ослабев, Рена рухнула на стул. Деми заботливо подставил ей кружку и сказал:
– А теперь пей.
ГЛАВА 6
Засиживаться допоздна ни у Деми, ни у Рены сил не было. И обсуждать «приключение» тоже. Завтра, всё завтра! Видя, что голова девушки всё ниже склоняется над столом, Деми предложил:
– Может, пойдёшь в кровать?
Рена вздрогнула и испуганно посмотрела на него, словно он предложил что-то неприличное. Пришлось пояснить:
– Ты хозяйка, я – раб. Завтра идём узаконивать наши отношения. Могу спать здесь, могу у твоих ног, больше негде.
– А…
Девушка захлопала ресницами, и Котт торопливо сказал:
– Но, если хочешь, можем спать на кровати по очереди. Одну ночь ты, одну я! Идёт?
Она вяло кивнула. Сегодня она, понятное дело, пережила слишком много, чтобы соображать. Если б не была хозяйкой – он бы её отнёс на кровать, так уж и быть. А так – пусть привыкает быть рабовладелицей.
– И всё-таки ты меня обманул, - пробормотала Рена, еле ворочая языком.
– Это не на грани закона.
– Что?
– Дем… Мы украли деньги.
– Вовсе нет, Рен. Мы никаких денег не просили. Ты вспомни-ка! Ты, значит, сказала – «я спешу, мне надо пообедать», а они тебе, значит, сунули коробку с обедом… Ни о каких деньгах ты не подозревала!
– Точно?
– Точчччно, – сказал Деми и зевнул.
– Хотя ты права, мы с тобой не заплатили за обед. Но согласись, он был отвратителен.
Рена кивнула и, не удержавшись, зевнула тоже. Мило и коротко, забыв прикрыть ротик рукой. Розовый язычок мелькнул, чуть дрогнув, и пропал, едва девушка закрыла рот.
Или всё-таки донести её до кровати, а там как пойдёт?
– Обед был съедобный, но завтра я бы купила нормальной еды. Раз уж теперь есть деньги… Триста квадратов, с ума сойти. Я и ста не зарабатывала в своей конторе за целый месяц!
– Да ладно? – деланно удивился Деми.
– Но я зарабатывала это честно. Можно, знаешь, добыть деньги честным путём…
– Значит, будешь зарабатывать честно, вот прямо завтра начнёшь. А ещё лучше давай пари!
– Париии?
Девушка положила на стол руки, а на них голову, и сонно улыбнулась.
– Пари, – сказал Деми. – Сегодня мы за пару часов заработали с тобой триста. А завтра честным путём будем добывать сто. Столько, сколько ты делала в месяц. Вместе, значит. Идёт?
– Угу, - невнятно пробормотала Рена, утыкаясь носом в сгиб локтя.
Котт ещё немного подождал, не прибавится ли что-нибудь к этому «угу», но не дождался. Наоборот: в кабинете, в повисшей тишине, теперь слышались только тиканье часов и ровное тихое дыхание. Молоко ли подействовало, или усталость и волнение, неизвестно, а только Рена не проснулась, даже когда Деми положил её на кровать. Бельё, конечно, он поменять уже не мог, хотя у него где-то лежали запасная простыня и наволочка. Здраво рассудив, что раздевать девушку не стоит, а одетой ей вряд ли сильно понадобится укрыться, Деми вытащил из-под Рены вторую подушку, покрывало и плед. В кабинете дуло по полу, поскрипывало, постукивало, словно кто-то ходил по рассохшимся половицам. Деми поворочался, устраиваясь в кресле, затем вдруг вскочил.
Из-за суеты он забыл пожелать доброй ночи чёрному парню на портрете. А ведь это уже был целый ритуал! Деми зажёг свет и посмотрел на нарисованного мужчину в шляпе.
– Хороших снов, аран Моосс, или как там зовут ваше аранство, – сказал Деми. – Вина, к сожалению, у меня опять нет, а молоком с вами чокаться как-то нелепо. И кстати, спасибо за то, что выполнили вчерашнее желание так скоро!
С портретом у Деми давно уже были нежные отношения. Стоило попросить у него удачи или исполнения желания да поговорить с чёрным парнем в шляпе повежливей, как всё сбывалось. Удача? Да пожалуйста. Везение? Запросто. Попросишь что-то одно, а получаешь – выполненное желание и к нему довесок. Чаще всего приятный, но тут уж как повезёт. Было дело, Деми попросил удачную возможность добыть обед. А получил ещё и пару свиданий с очаровательной официанткой. А как-то раз, помнится, надо было ему немного денег, и он весьма быстро их раздобыл почти честным путём, но зато рассорился с парой полезных людей. До обидного глупо было: они рассчитывали на больший куш.