– Неа, – покачал головой парень. – Не имею прав. Только если прикажешь, могу временно подержать, но в таком случае любой инспектор, агент или даже стажёр КДС может потребовать у тебя свидетельство о том, что ты доверила мне ценные документы.

Рена мученически вздохнула. У рабов вообще ни на что не имелось прав, насколько ей было известно. И её это уже начинало тяготить. О ценности «документов» (за исключением паспорта и договора), конечно, можно было ещё поспорить. Но как же Рена не любила споров! Ей они претили ещё с тех времён, когда сёстры неизбежно загоняли её в угол своими доказательствами. Они были старше и опытнее Рены, выиграть спор с ними у девочки тогда не было ни малейшего шанса. Она привыкла почти моментально сдаваться и делать то, что ей скажут. Как бы противно и как унизительно это ни было.

«Зато, – подумалось вдруг, – теперь я на ступеньку выше каждой из них! У меня есть своё агентство и свой раб. И красивый!»

Естественно, Лора как совладелица бистро или Ива на высокой должности в государственной структуре могли бы сейчас посмеяться над тем, как жалко выглядит её агентство и как бедно одет похожий на уличного кота раб! Но ни Лоры, ни Ивы тут не было.

Рена вздёрнула повыше остренький подбородок и поднялась на второй этаж. Здесь было накурено, неудобные стулья вдоль стены все были заняты, и у кабинета два-пять-два сидело никак не меньше пяти мужчин и женщин. Все они держали при себе рабов – те стояли рядом, понурившись. Рена покосилась на одну из девушек, одетую в неприлично облегающее короткое платье и красную курточку до талии. Совсем ребёнок! Неужели кто-то и впрямь способен отдать в рабство свою дочь?

– Хозяйка, хозяйка, я добыл вам ручку, хозяйка, – сообщил Котт, явно дурачась. – Идите скорее сюда, хозяйка!

Он выволок Рену из очереди за локоть – в конец коридора, к мутноватому окну.

– Здесь хотя бы есть чем дышать, – с облегчением сказала девушка. – Слушай, я придумала, куда мы можем вложить вчерашнюю выручку.

– Хочешь нажить капитал на нечестном доходе? – тихонько спросил Деми.
– Пари ты таким способом не выиграешь!

– Ты должен найти ту девушку и внести за неё деньги, – сказала Рена.

– А если она, как и я, скована договором без права досрочного выкупа? И к тому же, не лучше ли заплатить за рекламу агентства?

– Мы даже не знаем, чем будет заниматься наше агентство. Ладно, давай обсудим это потом. Где там твоя добыча?

Деми протянул Рене чернильную ручку-самописку с обрывком шнурка – видимо, как присуще всяким местам, где необходимо ставить подпись или заполнять бланки, ручка была привязана к конторке или стойке. Поблизости никаких таких конторок Рена не увидела, стало быть, Котт раздобыл её внизу, возле дежурного. Вот шустрый парень!

Бланк она заполнила быстро, с грустью отметив, что придётся уплатить в кассу взнос в десять кружков. Не то чтобы очень большая сумма, но прибавь два, и уже квадрат. Анкета поставила Рену в тупик. Зачем КДС знать все эти вещи о ней, некоторые довольно интимные? Неужели недостаточно указать пол, имя, адрес… Для чего нужно указывать, к примеру, в какие страны она выезжала, замужем ли она и регулярно ли занимается сексом?

Ренин опыт в этой области был весьма скромным. Но через плечо заглядывал любопытный Деми, и она, покосившись на него, поставила галочку напротив строки «чаще одного раза в месяц». Ой-ой, а дальше еще хуже! Нравится или нет… и предпочитаете ли добровольные или принудительные связи…

– Это чтобы знать, в какой области тебя использовать, если ты сама попадёшь в долговое рабство, – сказал Деми тихонько.
– Ты сказала, что у тебя сейчас нет работы, значит, они тут же поставили на вид. Отметь в этом пункте «без предпочтений». А в следующем прочерк. А в комментариях укажи, что согласна на работы по саду, а не по дому. В саду есть куда удрать…

У Рены заледенели пальцы и загорелись щёки.

Котт шепнул ей на ухо:

– Главное ведь, не влезать в долги, правда?

В конце анкеты был вопрос о незакрытых кредитах. К этому времени Рена уже ответила на такие вопросы, после которых её фантазия разыгралась не на шутку. Она успела представить себя в рабстве у женщины (предпочитаете однополые или традиционные связи), одетой в один лишь передник и туфли на каблуках (картинки с униформой, «в которой вы не против трудиться», где Рена отметила наглухо закрытый комбинезон, о котором Деми высказал предположение, что он создан для работы золотарём) и еще в паре неприятных и непонятных до конца ситуаций.

Наконец, все бумаги были заполнены, и очередь подошла к концу. Рена вошла одна – Деми ей велели оставить за дверью.

От волнения и смущения она почти ничего не видела.

Молодой человек в приёмной указал ей место за столиком, отгороженным от его места мутной стеклянной перегородкой, и, когда Рена прошла за неё – сразу хлопнулась на стул. Ноги устали, да еще и подрагивали от страха.

– Я могла бы догадаться, - услышала она знакомый голос, вполне приязненный.

– Простите? – пролепетала девушка и протёрла глаза.