Шрифт:
Поздней осенью, утром, пришла маленькая девочка, дочь деревенского пастуха, сунула в руку Эльвиры записку, сказала, что просил ее передать дядя в лесу, когда она собирала грибы и ягоды, и убежала.
Эльвира прочитала записку один раз и другой, потом прибралась, взяла шесть штук круглых лепешек неккилейпа, кусок оленьего мяса, кофе, сахару, кусок масла, положила в мешок, взяла крынку с молоком и понесла в лес.
Она пошла по едва приметной тропинке, потом тропинка затерялась в кочках, на кустиках замерзали голубые ягоды гоноболи.
Эльвира уходила от деревни и перепрыгивала с кочки на кочку.
И вдруг сильные руки обняли ее, и она увидела сияющие в жесткой щетине небритого лица темные глаза. И Олави воскликнул:
— Все в порядке, ребята, раскладывайте костер!
Эльвира увидела еще двух парней. Олави взял из ее рук мешок. Они жадно стали есть лепешки, разрывали зубами доброе оленье мясо.
— Ты совсем такая же, как и была, — сказал Олави.
— Олави, почему ты не пришел прямо домой? Папа будет просить тебя.
— Тише! Нельзя, Эльвира. Никто не должен знать, что я был здесь. И про этих товарищей тоже. Понимаешь?
— Значит, мы опять расстанемся?
И они ушли в лес от товарищей.
Он ее целовал и рассказывал, что по ту сторону границы власть в руках лесорубов и батраков и на них лахтари хотят напасть.
Он ее обнимал и говорил, что срок его каторги кончился, что лесорубы должны быть настороже и что он с товарищами привез оружие для лесорубов и батраков, и если про это узнают, то его, и товарищей, и ее повесят.
Она говорила, что все время думала о нем, и как это хорошо, что у него снова длинные волосы. Неужели он не хочет увидеть, как выросли Нанни и Хелли?
Он говорил, что скоро увидит их и будет с ними, что оружие они спрятали и что она должна дать знать об этом Сунила — он работает лесорубом у акционерного общества «Кеми», в двадцати километрах на север, в бараке № 13, — и он должен прийти за этим оружием и переправить его на пароме дальше, к батракам, и что это очень и очень важно.
Она знала, что он говорит правду.
— Я из-за тебя таяла, как льдинка на солнце!
Они пошли к костру.
В медном котле закипал кофе, и молчавший до сих пор Лундстрем спросил соли, чтобы заправить кофе. И Эльвире стало совестно, что она впопыхах забыла положить в мешок соли, но паренек ее успокоил:
— Ничего, и без соли выпьем кофе.
Эльвира смотрела, как исчезали они за деревьями, потом нагнулась и стала собирать сучья и, набрав полный мешок, пошла домой.
Начался частый и липкий снег.
Уже темнело, когда она пришла. Нанни, не раздевшись, спала на кровати.
Распрощавшись с Эльвирой, товарищи пошли обратно и остановились в лесной сторожке километрах в двух от того места, где в зарослях подо мхом был спрятан транспорт. Когда они подходили к сторожке, Лундстрему казалось, что вот здесь они получат новый груз и понесут его опять к селу, к остальному транспорту. Плечи его так привыкли к ноше, что, казалось, тосковали по ней.
После плотного ужина наступил глубокий сон.
Ночью пошел густой липкий снег и сразу рассыпал по лесу звериные, птичьи и человечьи следы.
Товарищи весь день, не выходя, провели в избушке.
— Про какую гармонь говорила Эльвира? — полюбопытствовал Лундстрем.
Но Олави отмахнулся:
— Дело прошлое, — и как-то ласково улыбнулся.
На другой день пришла утомленная Эльвира и сказала, что Сунила знает все и через два дня примет оружие.
Товарищи решили пойти на лесозаготовки. Лундстрем хотел поехать на юг уже по железной дороге.
Они не успели далеко отойти от села Куолаярви. В другом селе, километров за пятьдесят, они узнали новость.
Две женщины отыскивали в лесу около села ушедшего оленя. Нашли они его около кучи вкусного мха, и под этим мхом было скрыто много оружия.
Надо бы этим бабам молчать, но они перепугались и побежали к ленсману и все, как перепуганные сороки, выложили ему. Ленсман, взяв в подмогу отделение расквартированного в селе отряда, пошел в лес и, подтвердив протокольно бабьи россказни, конфисковал находку и привез ее в отряд.
Теперь, говорят, местные «активисты» получают конфискованное оружие. Но интересно знать, откуда это оружие могло появиться в наших местах. Правильно говорят, что в эту зиму произойдут разные неожиданные события.