Однако слишком увлекаться погоней «Небесный Клинок» не давал. Ему хватило и прошлого раза, когда чересчур поверившие в себя рыцари сотнями заблудились в степях и лесах.

Битва закончилась, началось добивание и агония.

Лагерь одичалых, взгляд со стороны

Манс несколько секунд смотрел на убитого им рыцаря, чей белоснежный плащ теперь был измазан кровью.

Далла вцепилась в себя двумя руками. Она согнулась до самой земли и разревелась, впадая в натуральную истерику. Налётчик схватил её и крепко прижал к себе, но девушка вырывалась и вопила.

Мужчина стоически переждал этот приступ. Мыслями он разрывался между желанием немедленно сбежать и хоть как-то успокоить свою женщину.

По истечению пары минут, Далла выдохнула и посмотрела на Манса более осмысленно.

— Ты ранен, — заметила она, — нужно перевязать…

— Не здесь, — качнул Король-за-Стеной головой, — одевайся, мы уходим.

— Я… — слёзы снова потекли по её глазам, — иди один, я уже не подхожу тебе. Я была осквернена и…

— Дура! — прикрикнул Налётчик, обхватив её за плечи, — это не твоя вина! Бой проиграл я!

— Ты винишь себя за меня! — светловолосая девушка оттолкнула его, из-за чего Манс поморщился, ведь она зацепила сломанное ребро.

— Я пришёл за тобой, Далла, — твёрдо сказал он, наблюдая, как женщина, морщась, натягивает одежду на своё грязное, окровавленное и избитое тело.

— Ты свихнулся! Ты ненормальный! Как ты теперь можешь быть уверен, что дети, которых я тебе подарю, будут твоими?!

— Они в любом случае будут моими! — гнев заглушил чувство тревожности, отчего Манс схватил Даллу за руку и скрутил. — Я забираю тебя! Ты — моя собственность! Я «украл» тебя!

Далла лишь молчаливо и тихо расплакалась. Но через миг, посмотрев в её глаза, Налётчик заметил там холодную решимость.

— Ты ненормален, муж мой. Я давно уже заметила это. Как и твоё желание во время близостей постоянно слышать, насколько ты уникален, хорош собой, красив и умён.

Король-за-Стеной на миг прислушался к происходящим за пределами палатки событиям, но их шум был ещё достаточно удалён. Кажется, кроме Королевского Гвардейца и его шавок, до этого места ещё никто не добрался.

— Я знаю, почему ты так боишься Стира, Варамира, Тормунда и остальных. Я общалась с магнаром теннов. Он многое рассказал про тебя. Ведь он был с тобой уже долгое время. Я слышала и то, что говорили другие перебежчики, люди, знакомые с тобой по Ночному Дозору.

Манс бросил на неё странный взгляд. Там была смесь гнева, раздражения, злобы и… страха.

— И что они сказали?

Далла стёрла кровь с губ. Кажется, истерика полностью отпустила её.

— Поведали, почему ты такой самовлюблённый. Почему во время близости со мной, ты никак не перестанешь думать про себя. Почему постоянно подозреваешь чужое предательство; почему всех опасаешься, а потом приходишь ко мне, даже накануне важного боя, чтобы я вновь наполнила тебя уверенностью в собственных силах. Я знаю про всё!

Внутри у Манса что-то задрожало. Он вскинул руку, но пальцы отказывались сжиматься в кулак.

— Что тебе рассказали? — только и смог выдавить он.

— Что я — только знак, символ твоей исключительности. Просто безделушка, такая же, как золотой браслет или кольцо на палец. Вольный Народ так и не смог вытравить из тебя этих южных взглядов. Ночной Дозор повлиял на тебя сильнее, чем ты это показываешь. Даже сейчас, говоря свои слова, ты на самом деле не хочешь вернуть меня, а лишь желаешь в очередной раз получить доказательство своей уникальности!

— Глупая баба! Тебе заморочили голову! «Вороны» спят и видят, чтобы разрушить наши порядки! И этот проклятый Стир, всегда завидующий мне! — Манс сплюнул прямо на стенку шатра. — Но уже плевать, он мёртв, погиб в бою, на моих глазах. А все пленные «вороны» нашли свою смерть ещё раньше. Перебежчики… хах, да кто слушает предателей?

— «Погиб в бою», говоришь? Ты сам убил его! Я же знаю тебя, муж мой. Наверняка отправил его прямо в центр всей схватки, а потом обставил всё как случайность! Потому что боялся! Боялся его слов и стоящей за ними правды! Наказал его, а по итогу снова самого себя!

— Заткнись! Ты — моя добыча! Моя собственность! Я тебя «украл»! Ты должна делать, что я захочу! — Налётчик толкнул Даллу, роняя прямо на шкуры.

— Нет! Нет! Я — не твоя собственность! Я — твой позор! Он так сказал! — выкрикнула она в ответ.

— Позор? Какой позор? Что он сказал? — Манс навис над ней, угрожающе скалясь.

— Что тебе постоянно нужно поощрение и ты требуешь его от меня. Это нужно тебе больше, чем всё остальное. Потому что больше ничего уже не может тебя исправить. Потому что ты уже сдался! А сейчас ты не можешь понять тот факт, что я тоже сдалась! Как сдался ты сам! И вскоре ты возненавидишь меня за это! Уже ненавидишь! За то, что меня изнасиловали здесь, прямо как тебя, когда ты ещё служил в Ночном Дозоре!