— Не он, — отозвался вместо Джеммы Кедде, — она: не видишь, что ли? Вон гребень какой — будто волосы развеваются. Рога изящные — у парней совсем другие. Да и глаза…

Вилхе в глазах видел лишь безумный страх и столь же безумную усталость — как, впрочем, и у всех других побывавших в плену драконышей, — и думать мог только о том, сколько вынес этот несчастный и достанет ли ему сил оправиться. Впрочем, последнее было не их заботой: они с ребятами лишь освобождали плененных людьми ящеров, а потом выпускали тех на волю. Нынешняя вылазка была уже пятой по счету и, пожалуй, самой простой из всех. Или, быть может, они уже настолько приноровились, что знали, как заранее подстраховаться?

— Девчонку — на лесоповал?! — не сдержал Вилхе возмущения. — Вот же!.. Мрази!..

Кедде передернул плечами, не переставая пилить ель. На языке вертелась колкость, что Вилхе о своих сородичах столь нелестно отозвался, но в прошлый раз на подобную шутку тот огрызнулся так, что повторять своих ошибок не хотелось.

— Почему тогда твоих сородичей освобождают люди, а не драконы? — холодно поинтересовался товарищ, и у Кедде не оказалось ответа на этот вопрос. Разве сложно было опередить их с Вилхе и Джеммой? Или просто напасть на мучителей своих детенышей и отомстить им за творимые мерзости? Да, взрослых ящеров люди тоже могли поймать и убить, но разве жизни их детей не стоили подобного риска? Кедде, давно оставшийся сиротой, не особо рассчитывал на помощь, а вот Кеола, не дождавшись спасения, разочаровалась в родных так, что даже возвращаться в Долину не захотела. Так и осталась жить у матери Джеммы, не желая принимать образ ящера и ненавидя Кедде просто за то, что он этим не брезговал. Ну или за что-то еще…

Кедде подавил вздох и так дернул на себя пилу, что едва не уронил Вилхе. Ель заскрипела, предупреждая, что скоро упадет.

— Хорош! — скомандовал Вилхе, не заострив внимание на странном последнем действии товарища, за что Кедде был ему искренне благодарен. Вдвоем они навалились на ствол, пытаясь повалить дерево, но сделать это удалось только с помощью Джеммы, которая следом одарила обоих парней столь выразительной усмешкой, что ее невозможно было не различить даже сквозь драконий оскал.

Вилхе виновато повел плечами. Кедде снисходительно похлопал Джемму по перламутровой чешуе.

— Ты сегодня просто чудо как догадлива, сестренка, — заметил он, пока Вилхе стягивал с оставшегося пня цепь. — Спроси у этого заморыша, сможет она сама до Долины добраться, или ее подвезти?

Джемма фыркнула так, что едва не подпалила срубленную елку. И тут же вздрогнула, отпрянув в сторону, потому что зеленовато-бурый дракон взвился ввысь и мгновенно затерялся в густом тумане.

Можно было возвращаться…

Глава первая: Кедде

Они остались с Кеолой вдвоем. Она — потому что не желала возвращаться к предавшим ее родичам, он — потому что слишком давно стал самостоятельным и предпочитал сам заботиться о других, а не позволять кому-то заботиться о себе. Когда попался в лапы к тем мразям, о которых, говорят, сама Триада потом побеспокоилась, первым делом взял на себя опеку над остальными драконышами. Большая часть из них уже тогда с трудом ноги волочила, и Кедде до сих пор не мог себе простить, что потерял двоих ребят. Один так и не вернулся в их общую клетку, то ли разбившись от бессилия, то ли не пережив бесконечных опытов хозяев. Второй умер у Кедде на руках — тихо и неожиданно, — быть может, от голода, быть может, от неизвестной болезни, а быть может, потому, что перестал верить в божью милость.

Не сказать, чтобы Кедде сильно уж на нее рассчитывал, но бороться собирался до последнего. Возможно, потому его мучения и окончились, почти не успев начаться. А возможно, потому что он всеми силами старался защитить драконью малышню от хозяев, хватаясь за самую тяжелую работу, лишь бы эти изверги оставили измочаленных ребят в покое.

Какой была его последняя служба у этих живодеров, Кедде так и не смог вспомнить. Младший из братьев вырвал у него с мясом чешуйку на шее и капнул туда какой-то жгучей дрянью… А потом Кедде очнулся в человеческой ипостаси, лежащим на кровати в незнакомом светлом помещении, называемом другими людьми палатой.

Первой мыслью было обернуться и разнести это здание до основания, чтобы завалить обломками ненавистных двуногих и хоть этим отомстить им за драконьи страдания. Но переломанные ребра и раздробленная нога не позволили ему это сделать. А потом…

Потом Кедде познакомился с Дарре, который срастил ему кости, и с Вилхе, который спас Кеолу и всех остальных драконышей, и с Нетелл, которая предложила остаться у нее до полного выздоровления, и с Джеммой, которую эта самая Нетелл и воспитала, и с матерью Дарре, принявшей в дом изуродованного ящера, и с его отцом, когда-то тоже бывшим драконом…

Кедде несколько дней смотрел на этих людей и слушал их, не веря в реальность происходящего. Щипал себя незаметно, чтобы убедиться в том, что не спит и не отбыл после драки с черным ящером в лучший мир. Потому что невозможно было понять, куда делась человеческая ненависть к подобным Кедде и почему эти люди вдруг начали считать драконов равными себе, не страшась и не презирая их.

На Дарре Кедде долго поглядывал с подозрением, не в силах уразуметь, почему тот отказался от второй ипостаси и предпочел остаться в Армелоне, даже обретя заветные крылья, — словно предателем считал. А вот к Вилхе сразу же проникся симпатией, хотя у того от дракона было лишь имя, да и то, как оказалось, отцовское. И само знакомство у них вышло не самым приятным: Кедде и знать не знал, что из-за него едва не разбилась сестра Вилхе и его товарищ. Сам бы он за такое мигом обидчику шею свернул, тем более что Кедде оправдываться было нечем. Но Вилхе оказался разумнее него, принял объяснения Нетелл, что драконы под действием ее зелья вообще за себя не отвечают, и… предложил Кедде дружбу.