– Эй, я, вообще-то, здесь и все слышу! – возмутился географ

– И? – ничуть не удивившись, сказала Изольда Матвеевна. Ну такая уж у нас классная руководительница, любит говорить прямо и резко, что поделаешь? Сорок лет в школе, годы никого не щадят.

– И то верно, поставили нам какого-то сопляка! – поддержал классную Костя.

– Рожкин! – уже ни капли не сдерживаясь, кричала я, – закрой свой поганый рот! Как тебе ни стыдно! Ты это говоришь в лицо учителю! Ну и пусть ему всего двадцать пять лет, ну и что? Главное, что он хорошо знает программу и может тебя, идиота, чему-то научить!

Все стояли в недоумении – и Пётр Алексеевич, и Рожкин, и Изольда Матвеевна. Стояла мертвая тишина. Но вдруг ее, эту тишину, прервала Изольда Матвеевна:

– Любимова, за твои слова, будешь мыть окна во всей школе, кроме директорского кабинета, та обойдется!

– За что? – влезла Иренка, – она все правильно сказала!

– Паклер, ты сейчас тоже будешь помогать Любимовой, – сказала классная и тут же удалилась из кабинета.

Конечно, продолжить урок уже не удалось. Все занимались своими делами, Пётр Алексеевич сидел за своим столом и смотрел в окно, мы с Иренкой также сидели за своей партой, Иренка читала учебник, а я все смотрела на него. До чего же он милый, правда, так грустил, что хотелось пожалеть и прижаться к его широким плечам…

…

Нам с Ирен выдали ведро и тряпки с моющим средством для стекол, видно Изольда Матвеевна всерьез решила загрузить нас мойкой окон. Мы решили начать с правого крыла четвертого этажа, как раз не далеко от кабинета географии. Вдруг к нам подошёл географ, вернее ко мне и сказал:

– Ника, спасибо тебе за поддержку, ты настоящий друг

Он улыбнулся и обнял меня, мы стояли так минут десять, пока Иренка не сказала:

– Так, я все понимаю, но окна сами себя не вымоют, – девочка смеялась, да так звонко и непринужденно, что мы с Петром Алексеевичем, вдохновились ее идеей, я взяла тряпку, а географ взял губку для доски в своем кабинете и стал нам помогать. Наконец-то, уборка была закончена, и я сказала:

– Пётр Алексеевич, спасибо вам за помощь

– Не за что, вы меня не оставили одного в трудную минуту, и я вас в трудную минуту не оставил, – улыбнувшись, произнес он.

– На самом деле, я тогда сказала то, что думаю, и на мой взгляд, вы замечательный преподаватель, – сама от себя не ожидая, сказала я.

– Спасибо тебе, Ника, и тебе, Ирен, тоже, за поддержку, -снова благодарил географ, – и раз уж только вы в этой школе понимаете меня, давайте будем друзьями.

Конечно, мы согласны!!! – в один голос кричали мы с Ирен.

Вы думаете, это счастливый конец? Нет это только начало нашей веселой и немного грустной, удивительной и завораживающей школьной истории.

III глава

Большая перемена. Генрих Арнольдович читает какую-то военную книгу. Мы с Ирен играем в города. Поскольку наш историк немного глуховат, мы ему не мешаем. Весь класс разбежался по школе: кто в столовой, кто в библиотеке, кто просто в коридоре сидит. В общем, в кабинете только я, Иренка и Генрих Арнольдович.

– Пойдем к Петру Алексеевичу, – предложила Иренка.

– Пойдем, – согласилась я.

Мы зашли в класс к географу. Он сидел за своим столом и что-то черкал в тетрадке.

– Здравствуйте, Пётр Алексеевич, а мы пришли к вам в гости, – сказала Иренка.

– Здравствуйте, девочки, проходите, – улыбнулся географ, – поможете мне с проверкой тетрадей?

– Да, конечно, – согласилась я.

Мы сели за первую парту возле учительского стола. Пётр Алексеевич раздал нам тетради 7 класса и красные ручки.

– Кстати, я вспомнила город на "й", – вдруг сказала Ирен, – Йошкар-Ола!

– Так, мне на "а", хорошо, Амман, – ответила я.

– Нью-Йорк, – продолжила Ирен.

–На "к", я больше не знаю городов на "к", – сказала я, – Кировоград, был, Киров был, Керчь была.

– Кривой рог, Украина, – вдруг влез Пётр Алексеевич, – можно с вами?

–Точно, Кривой рог! – обрадовалась я, – конечно можно, вам на "г"

– Грозный, – сразу ответил Пётр Алексеевич.

Так мы играли всю перемену и, казалась, этим бесконечным топонимам нет конца и края. Но вот дверь скрипнула и перед нами предстал Генрих Арнольдович. На его лице не было улыбки, лишь пронзительно – суровый взгляд.

– Ну и что мы тут делаем? – спросил учитель.

– Извините, Генрих Арнольдович, мы не заметили, как прозвенел звонок на урок, – испуганно и хором ответили я и Ирен.

– Генрих Арнольдович, извините, это я их задержал – выкрутился Пётр Алексеевич.

– Ладно уж, раз учитель задержал, – сжалился историк, – бегом на урок…

– Здравствуйте, ребята, присаживайтесь, – Генрих Арнольдович сел за стол и надел очки, – сегодня писать не будем, я вам лучше книгу прочитаю, но так как она большая и за урок чисто физически не успею прочитать ее всю, вы дочитаете дома, а я потом проверю, идёт?