Девчонка прошлепала мимо. Она говорила кому-то, что больше с Толиком, криворуким дегенератом, работать не может. Она готова идти хоть к самому Николаю Петровичу, чтобы он дал ей нового… Потом она ушла слишком далеко, и я не слышал окончания. Хорошо. В шкафу нашелся халат. Он был голубым, а не белым, но это было в любом случае лучше, чем подростковые шмотки. Я постоял некоторое время у двери. Затем выскочил, пронёсся по коридору, свернул в крыло перед туалетом и через десять метров остановился у двери с табличкой «Лаборатория биологии и… бла-бла-бла». Времени — читать название до конца — не было. Я понадеялся на удачу и толкнул дверь.

— ТЫ?! — крикнул Кирилл, стоя прямо передо мной со стеклышком в руке.

— Привет, — я прикрыл дверь и убедился, что в лаборатории больше никого нет. — Есть разговор.

— Никаких разговоров быть не может! — крикнул Кирилл и покраснел.

— Послушай…

— Не хочу! Ты как вообще сюда попал?! В прошлый раз, когда ты обманул меня, представившись журналистом, я заказывал для тебя пропуск!

— На улице тепло. Наступает время открытых окон. Некоторые твои коллеги удивительно много времени проводят в курилках.

— Ты вполз сюда через!?.. Хотя, чему я удивляюсь?! — Кирилл махнул левой рукой, а правую держал неподвижно — боялся расплескать серую каплю на стеклышке. — Ты же у меня в окне ночью вверх ногами висел. Исследовательский центр для тебя… Пошёл вон!

— Не горячись.

— Не горячись?! Какого хрена там было?! Кто эти бандиты?! Что со мной будет?! Мало того, что ты заставил меня вспомнить всё это, так ещё и втянул в разборки бандитов!

— Маленькое недоразумение, — я пожал плечами и улыбнулся. — Поверь, Кирилл: они пришли за мной, а ты их совершенно не интересуешь. Мы потолковали и всё решили. Больше они не появятся и никак не повлияют на твою жизнь.

— За минуту до того, как два гангстера усадили меня в машину и прижали пистолет к боку, ты сказал тоже самое!

— Согласен, действительно забавно получилось.

— Забавно?! То есть для тебя это…

— Да, погоди ты, Кирилл! Вон, смотри, у тебя капелька растеклась!

— А?!

Кирилл вдруг спохватился и выровнял стеклышко. Затем он отнес его к какому-то здоровому белому аппарату, положил в ячейку и нажал пару кнопок. Аппарат пискнул и зажужжал. В нём что-то крутилось, к стеклышку подъехал автоматический шприц и чего-то добавил, сделав каплю чуть голубой. Я внимательно следил. Но не за экспериментом, а за Кириллом. Вернувшись к работе, он успокоился. Во всяком случае с лица сошла краснота, а дыхание выровнялось.

— Я очень надеюсь, что ты пришел, чтобы ещё раз попросить прощение, — сказал Кирилл, рассматривая серо-голубую каплю через микроскоп.

— И это тоже, — сказал я и посмотрел в потолок.

— Можешь даже не начинать.

— Послушай, — я стремительно к нему подошел, взял за плечи и посадил на стул. — Это может быть важно для нас обоих.

— Что мне действительно важно: так это, чтобы местоимение «нас» никогда не использовалось в контексте моей и твоей личностей.

— Ты же не просто так согласился работать с Грачёвым. Ты можешь это отрицать, но… Я и сейчас вижу: как ты увлечен! Мне очень жаль, что ты попал в это недоразумение, и я понимаю: тебе было страшно. Любой бы испугался.

— Они хотели похитить меня и прикончить.

— Я бы им этого не позволил. И я не позволил. Они люди, Кирилл. Они не имеют ничего общего с миром гулей. Произошедшее — на самом деле дурацкая случайность. Ты просто оказался в точке пересечения двух миров. Только и всего. Но эти две прямые один раз пересеклись и теперь расходятся друг от друга всё дальше и дальше.

— Они сказали, что ты убил… Ползучего? Мать твою, да я вообще по закону должен был сообщить обо этом в полицию! Или они сами ко мне придут!

— Кирилл, — я сжал его плечи и чуточку потряс. — Тебе не нужно знать, что произошло в моём мире. И тебе не нужно бояться полицейских. В конце концов ты не сделал ничего противозаконного. Ты был заложником. И впредь я не попрошу делать тебя ничего противозаконного, но… Но мне нужна твоя помощь.

— Об этом не может быть и речи.

— Вспомни, почему ты согласился помочь Грачеву! Тогда тебя не остановили ни опасность, ни страх загубить карьеру, ни ужас предстоящих экспериментов. Ты согласился на это, потому что ты любишь это, — я обвел лабораторию руками. — Исследования, эксперименты, грязные капельки на стеклышках и странные жужжащие аппараты, размером с кабину лифта. Ты понял, что Грачев посвящает тебя в мир, где всё работает иначе. Он словно завел тебя за кулисы и показал настоящее, а не только то, что происходит на сцене. Ты же сам это говорил. Регенерация, изменённые клетки и ненормальность. Разве они перестали тебя интересовать?

— Теперь это не имеет никакого…

— Ты рассчитывал, что Грачёв познакомит тебя с этим миром. Но он был слишком занят решением своей проблемы. Он взял тебя — одного из самых смелых и способных аспирантов — но ты нужен был ему всего лишь, как помощник. Он так и не дал тебе самому во всём разобраться, верно?

— Большую часть из того, что я знаю — я знаю с его слов, — сказал Кирилл и опустил голову.

— И поэтому я предлагаю тебе узнать всё самому.

Кирилл посмотрел мне в глаза и ухмыльнулся.