— А не нужно ей угрожать! Она должна умереть! — зарычал я на него голосом Тобарда. — Как и вы все! Жалкие куски дерьма! Вы должны сдохнуть! Вы — лишь пища для Шаргана! Вы все должны быть порабощены! Вы все должны страдать, корчиться от боли, столько сколько мы пожелаем! Ваши души теперь принадлежат нам! Во имя владыки тьмы! Во имя Шаргана!

Возможно, я слегка и переигрывал, возможно, и не слегка, но нужно было, чтобы слова Неспящего звучали максимально безумно и устрашающе.

— Что с вами, капитан Тобард?! — в ужасе закричала Линетт, так удачно мне подыгрывая. — Немедленно прекратите это!

Я злобно оскалился, поворачиваясь к ней всем телом. Линетт попятилась, то ли она и впрямь так хорошо играла, то ли я всерьез ее напугал. Ничего, ей, да и никому другому, я чрезмерного вреда не собирался причинять. Нужно было только, чтобы все выглядело правдоподобно. И теперь, чтобы совсем наверняка, пора было в ход пускать магию.

Я вскинул руки нежити и начал призывать к огненной грани. Быстро отделил огонь от себя, резко развернул нежить и через него ударил огненной струей по гвардейцам. С силой я не рассчитал. Точнее, я использовал огненную грань как обычно, но в этот раз почему-то вместо огненного шара на гвардейцев обрушился целый огненный шквал, словно бы я ударил в них из огнемета.

Плащи троих гвардейцев тут же вспыхнули и ярко запылали. Гвардейцы попадали наземь и принялись кататься, пытаясь сбить огонь. И это развеяло сомнения остальных воинов империи — теперь никто не сомневался, что их капитан слетел с катушек и тут уже было не субординации, главное — спасти свою задницу и защитить герцогиню.

Один из гвардейцев бросился к Линетт, загородив ее своей грудью, и начал отступать, осторожно отодвигая герцогиню от Неспящего. Еще двое бросились на меня с явной попыткой скрутить и обезвредить, один даже оковы магические достал.

А вот это меня никак не устраивало, если им удастся его сковать, если они увезут нежить, то мне уже ни за что ее не развоплотить. А там в алмазном дворце быстро смекнут, что перед ними никакой не Неспящий, а самая что ни на есть некромантская марионетка.

Я с силой оттолкнул гвардейцев, на дав меня скрутить. Сила у нежити оказалась такой же, как и у меня — то есть почти не уступающей Неспящим, поэтому вышло эпично. Гвардейцев подкинуло в воздух, и они отлетели на несколько метров.

Один из них едва не рухнул на толпу, но народ быстро сориентировался, дав стражу порядка бахнуться не на себя, а прямиком на твердый мощенный камнем тротуар.

Попутно я швырнул огнем в других приближающихся гвардейцев. И тут в битву зачем-то решили вступить и те два стражника, сопровождавших карету.

На этот раз я бил огнем вполсилы, зажарить до черных головешек я никого не собирался. Наоборот — чем больше живых свидетелей, тем лучше. Стражники, слегка опаленные жаром, тут же отступили.

Я повернулся к толпе, желая навести побольше жути, я надеялся, что люди начнут с криками разбегаться, но видимо, любопытство пересилило даже инстинкт самосохранения, и толпа лишь отступила на пару шагов. И только когда я кинул им под ноги огненный шар, несколько женщин, визжа, унеслись прочь. А какой-то мужик швырнул в нежить глиняным горшком, но не попал.

В это мгновение сзади накинулся очередной гвардеец, и только я собирался отбиться, как вдруг кто-то из толпы больно толкнул меня в бок, — в мой настоящий бок, — и голосом обеспокоенной тётки заорал на ухо:

— Чего стоишь, служивый?! Твоих бьют!

Из-за этой тетки слетел весь контроль над нежитью. В непонимании я уставился на толстощекое красное лицо женщины за пятьдесят, смотрящей на меня с полнейшим негодованием и осуждением.

— Струсил, что ли, солдатик?! И где вас только таких обучают? Тьфу! — она с недовольством сплюнула, этот ее жест привлёк внимание остальной толпы.

Пришлось быстро убираться поближе к карете и к эпицентру действа. А там за эти несколько секунд без контроля, гвардейцы уже успели скрутить нежить, которая без меня вообще не сопротивлялась.

Я снова подключился к Неспящему как раз в тот миг, когда гвардеец пытался защелкнуть вторую часть оков на левой его руке, правая уже была в магическом артефакте. Я оттолкнул гвардейца и бросился на него с кинжалом. Быстрым движением рассек воздух прямо у его лица. И наконец, имперец сделал то, чего я добивался от них. Схватил меч и ударил.

Меч скользнул прямиком по шее, отсекая голову Тобарду.

Обзор резко завертелся перед глазами, как в взбесившаяся карусель, голова поскакала по тротуару и неторопливо замерла, уткнув взгляд в серые камни. Я поспешил закрыть глаза нежити и расслабить тело, изобразив смерть.

Теперь был мой выход. Вскинув меч, я поспешил к эпицентру.

— Он мертв? — неуверенно спросил один из раненых гвардейцев.

Второй кинулся к его телу, а я приземлился там, где остановилась голова нежити, присел, дотронулся затылка и развеял некро-связь, развоплотив.