Василий Кондратенко занимался технической поддержкой воздушной и космической разведки. Хотя мы никогда предметно не обсуждали свои направления работ, но по отдельным фразам, манере разговора, манере умолчания все знали зоны ответственности друг друга.

Я уже был за рабочим местом, а он только вошёл, в форме. Василий не дал мне подняться для рукопожатия, мягко вернул меня в кресло, положив руки на плечи. Я неловко подал руку вверх.

– Здорово!

– Здравия желаю! – на службе я никак не мог переключиться на цивильную манеру речи.

– Возможно, я сегодня последний день, – сказал буднично друг.

Я не нашёлся что сказать.

– Веришь или нет, фамилией не подхожу, – Василий задерживался больше обычного, могли неправильно понять, тем более, что он брал долгие паузы. – Но тебе, Иванов, это не грозит.

В зале образовалась пространственная тишина – так всегда бывало перед включением громкоговорителя. На том конце связь уже включили, но молчание производило в наш адрес только поток выжидательного эфира. На той стороне постучали пальцем в микрофон – для нас это прозвучало как будто в небесный барабан.

– Внимание! Желающие могут подать заявления в добровольцы на полевую часть. Перед этим можете индивидуально проконсультироваться со своим непосредственным начальником: разнарядка, сроки и условия доведены по вертикали.

Мощный, поставленный голос своим тембром и всем остальным вселял в каждого посыл сразу встать и подать документы. Сопротивляться этому было практически невозможно. Но вдруг говорящего отвлекли, он зашептал что-то секретное в сторону – видно, было срочно, – но мы никто ничего не слышали.

– При этом с вас не будут сниматься регулярные обязанности! – эфир прекратился.

– Пойдёшь? – спросил без давления Кондратенко. – Сразу в рай! – обычно он так резко не шутил, но сегодня – мы оба это понимали – ему было можно.

– Надо подумать. Брат, извини, у меня тут срочное задание – попозже подойду.

Я действительно был в цейтноте. Но загонял себя умышленно. А с учётом новых обстоятельств решение служебных задач помогало ответить и на вопросы про добровольчество и про… святое становление.

Так.

Просмотрел серию новостей – внутренних и внешних, отметил бестолковость материала «Аллигатор» не погибнет, даже если ему отстрелят хвост». Что из этого следует для людей?! А если кто прочитает со смыслом без кавычек? Непонятный предмет для гордости. Ну и надо бы потоньше.

Лобовая пропаганда, как по мне, работает хуже. Я старался работать на семантическом уровне: заронить сомнение, вызвать интерес профессионалов, коснуться скрытых мотиваций, заочно посоревноваться с таким же сотрудником по ту сторону. Низкая стилистика мне претила. Хотя в таком жанре приходилось выступать тоже.

Пора было разгоняться. Вот, можно зацепиться – в одном зарубежном издании проблемная статья «Почти каждый третий из строителей погибает от передоза. Надо что-то делать». Пока неясно, как это раскрутить и обернуть. Мне пришлось включить профессиональное качество – иезуизм. Я так называю изощрённый цинизм. В принципе, мне это несвойственно – а вот тем, у кого есть цинизм в характере, работать у нас проще. Бу-бу-бу-бу – я понадувал щёки. Это у меня такой признак работы мысли.

Вот, придумал! «Выбытие населения из-за социальных проблем – одна из причин, почему страны принимают беженцев». Изощрённенько! За такое в рай меня не пустят – значит, неплохо.

Первая идея есть. Записал. Откинулся в кресле. Подумал, что странно, когда работать на такое приходится душой.

Вот, в мировом котле, смешивая даже на равных чёрное и белое, выходит состав ближе к чёрному. В душе, наверное, так же. Но, хочется верить, что в душе потом можно раскрутить это смешивание в обратную сторону и вернуть белое.

Дедлайн уже вот-вот. Надо начитать свежих материалов. «На великой шахматной доске образовалось динамическое равновесие, но с негативным для соперника трендом… В этом гамбите, выражаясь шахматными терминами, образовалась патовая ситуация…» Я называю подобные рассуждения «кабинетными упражнениями». А ведь путём таких рассуждений во многом и определяется характер действий. Ты попробуй выйди сам в окопы – пожалуй, забудешь про шахматные аналогии! Как будто на пальцах осела болотная жижа – мысленно я её стряхнул.

«Время важнее всего остального!» – это было негласное правило нашей группы. Пусть будет ерунда или бессмыслица – но следует успевать. В этом была своя правда. «У нас эти чёртовы правила не без чёртовых причин», – всплыла на экране из глубин таргетированной рекламы фраза. О чём было всё послание полностью, я не дождался – цигель-цигель.

«О, есть всё же полезное зерно в тексте!» – я зацепился за слово «динамическое». «Современный конфликт требует динамической матрицы целей». Записал и даже поднял потом на первое место. «А, хорошо же?! В меру непонятно, с наукой, и работает в обе стороны – может отражать реальность, и может трансформироваться от реальности».