– Ну не знаю… - девушка скривила губы. – Мне кажется, в этом есть что-то неприятное…

– Элла! – возмущенно воскликнула Гортензия и побледнела. – Что ты такое говоришь?!

– А что я такого сказала? – пожала плечами Элла. – Или она сама не знает, что ее лицо съедено огнем? Я даже представить боюсь, что у нее под этой тряпкой!

– Замолчи!

Даже я подпрыгнула от громкого окрика герцога. Он с такой яростью смотрел на сестру, что она сжалась и опустила голову.

– Риа, я позвал тебя, чтобы сказать – сегодня ты можешь остаться в замке. Буря усиливается, и вернуться домой у тебя не получится. Комнату подготовят.

– Благодарю вас, - я склонила голову, сетуя на то, что мне придется ночевать здесь. – Вы очень добры ко мне.

– Это я тебя благодарю за прекрасные блюда, Риа, - ответил он, но я видела, что он злится. – Иди к себе.

Когда мы уже почти вышли из зала, и я услышала голос Гортензии:

– Леон, Элла это сказала по глупости… не злись на нее…

Мы с Дугласом снова пошли по длинным коридорам и, когда малый зал остался позади, повар сказал:

– Не обращай внимания, ридганда Элла очень высокомерна и относится так ко всем слугам… Слишком ее разбаловали…

– Герцог? – спросила я и он тяжело вздохнув, ответил:

– Да, старый герцог погиб, а девочки были очень привязаны к нему. И Мисси, и Элла очень любили отца… Леон принял герцогство и всегда поддерживал сестер, с трепетом относился к их желаниям. Мисси, как и матушка, очень добрая девочка, а Элла с детства славилась тяжелым характером. Вседозволенность сделала ее злой и неприятной… Но наш герцог уже понял, что сделал ошибку и теперь пытается исправить ее.

Я слушала его и думала о том, что в любом мире все держится на чувствах, и это не лишало надежды на то, что герцог был нормальным парнем.

Мы вошли в кухню, и я сразу увидела невысокую, пышную женщину с приятным лицом. Она сидела за столом и о чем-то тихо разговаривала с мальчиками.

– Фрода! – Дуглас радостно всплеснул руками. – Ну, наконец-то! Я думал, непогода застала тебя на рынке!

– Я успела вернуться, - ответила женщина и поднялась. – А потом помогала дочери отпаривать платья Эллы.

Она подошла к нам и ласково спросила:

– Риа?

– Да, это я, - я кивнула, чувствуя ее дружелюбие. – А вы супруга Дугласа?

– Фрода, - представилась она, не переставая улыбаться. – Он не обижал тебя?

– О нет! – засмеялась я. – Мы сразу же нашли общий язык.

– Ты должна попробовать то, что мы приготовили! – повар засуетился у кастрюль. – Пальчики оближешь, я тебе обещаю!

Фрода, конечно же, пришла в полный восторг и так долго хвалила меня, что я уже начинала чувствовать себя неловко. От потока восхищений меня спасло появление девушки, как две капли воды похожей на Дугласа из чего я сделала вывод, что это Берта.

Несмотря на полноту, она была очень подвижной и вихрем пронеслась по кухне, целуя братьев и на ходу заглядывая в кастрюли.

– Меня Берта зовут, - сказала она и протянула руку. – А тебя Риа?

– Да, - я пожала мягкую ладошку. – Приятно познакомиться.

Девушка улыбнулась и, усевшись на стул, защебетала:

– Герцог так отчитывал Эллу, что было слышно даже на втором этаже! Говорят, она замкнулась в своей комнате, и швыряет вещи в стену! Ридган тоже в бешенстве и пьет вино, сидя у очага!

– Какая взбалмошная девица, - недовольно произнесла Фрода. – Что она натворила на этот раз?

– Оскорбила нашу Риа, - ответил Дуглас и тяжело вздохнул. – Сказала, что с таким лицом ей не стоит браться за продукты.

– Ужас! – женщина покачала головой и похлопала меня по руке. – Не принимай близко к сердцу ее слова. Только глупцы обращают внимание на внешность.

Буря к вечеру действительно набрала обороты, и ветер за окном гудел с неистовой силой. Раскаты грома были такими мощными, что казалось, будто какой-то сказочный великан бил дубиной по железной крыше.

На кухню заглянула незнакомая служанка и позвала меня с собой.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Она находилась недалеко от кухни и оказалась вполне приличной. Чистая, с белеными стенами и узким окном, выходящим на озеро. В ней стояли кровать, стол, стул и большой сундук.

– Если замерзнешь, в сундуке есть одеяло, - сказала женщина и указала на таз с кувшином. – Вода холодная, но для умывания сойдет. Полотенце тоже в сундуке.

Она ушла, а я закрыла двери и наконец, сняла с лица надоевшую тряпку. После чего избавилась от накладок и сразу же почувствовала себя намного лучше. Умывшись, я прилегла на кровать и уставилась в потолок, вспоминая герцога. Леон… А ведь и правда лев. Одни глаза чего стоят…