***

Отношение ко мне орденцев со временем изменилось. Большая часть мужчин, осознавших, что меня интересует лишь учёба и тренировки, а слово, если и вытянешь, то всё про лекции и боевую подготовку, отстали. Я всё ещё ловила на себе чужие взгляды, но теперь на меня смотрели больше как на приятную картинку, а не на возможный любовный интерес.

Чего нельзя было сказать о Григе или Хорсе. Мой товарищ по команде быстро осознал, что в отношениях я не заинтересована, но сдаваться не спешил и надеялся со временем добиться взаимности. Он не был навязчив, напротив, внимателен и галантен, и тем сильнее меня тяготило внимание. Тем более, что общались мы много, а впереди — злосчастный выезд.

Хорс, напротив, шёл напролом. Он искренне считал себя величайшим подарком для любой женщины. И собирался осчастливить самую достойную, на его взгляд, кандидатуру, то есть меня. Не думаю, что он был влюблён, просто счёл, что я самая породистая кобылица в окружающем его стаде. Именно так он женщин и рассматривал. Может быть, я думаю о нём слишком плохо, но он из той породы мужчин, которые вполне могут зажать приглянувшуюся им девушку где-нибудь в углу. И не важно, согласна она или нет.

По мере того, как мужской ажиотаж вокруг меня утихал, женщины начинали относиться ко мне лучше. Даже Магда успокоилась, заметив, что я стараюсь изо всех сил, чтобы не бросить тень на обожаемого ею Криса.

Почти идилия, но меня не оставляло ощущение, что это лишь затишье перед бурей.

За две недели до выезда я проснулась от внезапно усилившегося предчувствия беды. С момента моего вступления в орден оно всегда следовало за мной, будто назойливая муха, которую я почти перестала замечать. Не знаю почему, но после перемещения в Орм интуиция стала проявляться гораздо чаще, чем на Земле, а я теперь лучше толковала её проявления. Само вступление в орден должно было привести меня к неприятностям в будущем. Я не вняла этому чувству, и оно утихло, не исчезнув, впрочем, совсем. Иногда я получала другие предостережения, но всегда знала, что они относятся к чему-то менее значимому. Как в тот раз, когда я почувствовала знакомый звон в затылке перед уроком верховой езды, а позднее оказалось, что сбруя лошади износилась, и не проверь я её, могла бы покалечиться.

В то утро я точно знала — бешенный стук сердца и звон в затылке, почти сводящий с ума, не имеют ничего общего с мелкими напастями. Должно было случиться что-то такое, что приблизит меня к роковому часу, в ожидании которого я жила последние месяцы.

День шёл своим чередом, но после обеда всем новобранцам неожиданно предложили остаться в общей зале для объявления.

— Некоторые из вас отправятся на полевой выезд раньше задуманного. Мы получили срочные известия от одного из отделений, им нужна наша помощь, — старший наставник окинул взглядом толпу новобранцев. Убедившись, что мы обратились в слух, добавил. — Так как это задание будет сложнее прочих, на выезд поедут целых три команды — под руководством Криса Леонталя, Айолина Криольда и Тамиры Ройд.

Хотя никто не сказал «три самых сильных команды», но понимание этого повисло в воздухе. А я внезапно осознала, что среди двенадцати учеников, отправленных на неведомую миссию, стану самым слабым звеном, если, конечно, наставники не передумали меня включать в команду Айолина. Такое было возможно, так как окончательный состав ещё не утвердили.

Словно прочитав мои мысли, мужчина принялся зачитывать имена новобранцев. Под руководством Криса, как и ожидалось, были все наши — в том числе, моя соседка по комнате, к Тамире ушёл ещё один из подопечных Криса и трое самых выдающихся новичков из общего потока. А вот в команде Айолина…

Не знаю, что отразилось на моём лице, но Крис, в которого я впилась зверским взглядом спешно отвернулся и прикусил нижнюю губу, сдерживая смех.

Этот засранец, а иных слов для него у меня не было, не только не исключил меня из команды, но и добавил туда… Хорса! Вот тебе и среднячок. Вот тебе и сбалансированная команда. Кажется, я всё-таки застонала от отчаяния в голос, потому что стоящие рядом товарищи оглянулись на меня и окинули недоумевающим взглядом.

Я знаю, чем закончится этот выезд. Мои самоубийством.

***

— Ольга, не будь такой угрюмой! Разве не чудо, что нам досталась такая миссия? — серые глаза Грига сияли восторгом от открывшейся перед ним перспективы.

Цель поездки нам озвучили перед самым отбытием, чтобы воодушевленные новобранцы не разболтали подробности остальным командам. И, в отличие от Грига и остальных, у меня она никакого энтузиазма не вызвала.

Не так давно орденцам удалось поймать нескольких последователей Умбры. На допросе один из них признался, что где-то в лесу на границе с соседним королевством Херизой у мёртвого ныне тёмного мага было личное убежище. Где именно, не знал никто, в том числе пленник, выдавший тайну бывшего предводителя. Поначалу рыцари из местной обители и несколько волшебников пытались разыскать убежище своими силами, но у них ничего не вышло, поэтому понадобилось подкрепление, чтобы методично прочесать каждый клочок леса. Задействовать крестьян из окружных деревень не стали, больно уж много тварей расплодилось за время войны и не все из них были ещё перебиты.

Разумеется, дело это было не из лёгких, но свободных рыцарей и магов было не так много, пришлось брать и некоторых новичков. Тем более, что Крис и Айолин отправились бы а приграничные леса в любом случае. Крис как представитель совета мастеров, искусный воин и сам тёмный по своей сути. Руководство очень рассчитывало, что юноша сумеет почувствовать сосредоточение магии Умбры. Айолин же, как я узнала совсем недавно, занимал должность длани совета, был нечеловечески силён и быстр. Любому из простых рыцарей до него далеко.