Я видела, что Крис испытывает явный дискомфорт. Пусть о даре Лидии и знала, каждая подзаборная собака, но из-за общего отношения к этой теме в Орме, мой друг испытывал неловкость. С тем же успехом он мог обсуждать со мной интимную жизнь своей названной сестры.

— Да, верно. Ей для этого достаточно прикоснуться к объекту.

— Ну, и сам подумай, при чём тут свет? Я бы сказала, что дар у Лидии нейтральный, явно не относящийся ни к какой из первосутей. Поэтому и Умбра его заблокировать не смог.

Парень явно сомневался. Похоже, он просто не задумывался над этим до сих пор. Во-первых, Крис не маг. Во-вторых, картина мира большинства жителей Орма проста. Почти у каждого есть дар. Если дар способен к развитию, значит ты маг. Однако твои силы всегда будут завесить от природного таланта. Нельзя владеть тёмным даром и стать светлым волшебником. Поэтому, если кто-то светлый маг, то и дар его, ясен пень, светлый.

И тут я предлагала ему задуматься над тем, что это, оказывается, не так.

— Звучит здраво, но мне тогда ничего не понятно. Может, это потому что Лидия иномирянка? Светлая сила у неё была сразу после появления в Орме, а дар пробудился позднее.

— Может, и так, — не стала я спорить. Были дела и поважнее.

Забыв про Лидию, мы вернулись к разговору об Умбре. Крис рассказывал о нём с некоторой долей уважения. Если верить ему, колдун доставил немало хлопот, сумев объединить последователей Арда, которые до появления лидера представляли собой кучку опасного, но всё-таки сброда. Мать Криса и её соратники, кстати, тоже были частью армии колдуна. Правда, сам Крис Умбру ни разу не видел до дня смерти последнего.

— Так вот, если у него и были безграничные запасы ритуальных ножей, чащ и связанных девственниц, их мы не нашли. Конечно, в том убежище, которое отыскали рыцари по следам разбежавшихся магов, было много интересного, но всё больше — плоды творения приспешников колдуна, не его самого. У мёртвого мага мы нашли меч, который Лидия забрала себе. Ей позволили его оставить, потому что он был обычным, без примеси магии. А вот магический медальон, несколько зелий и зашифрованную книгу забрали волшебники…

Я уставилась на деревья за окном. Голова опустела, и разом навалила вселенская усталость. Зачем Ард дал мне наводку на архив, если книги здесь давно нет? Смеха ради? С него бы сталось.

— А нам достались кружки, ложки и постыдные записульки Умбры, — Крис неожиданно выудил, книгу, лежащую на дне коробки. Растрёпанные листья, испещрённые ровным почерком, топорщились в разные стороны. Кожаная обложка была потёрта, а на корешке выступала знакомая полусфера…

Сердце пропустило удар. Ладони предательски вспотели.

— Это, своего рода, достопримечательность. Стихи Умбры!

— Чего? — не поняла я и уставилась на довольного Криса. Тот помахивал книжицей с маячившей половинкой артефакта, словно отгонял от себя стаю мух.

— А ты послушай!

Крис прокашлялся и театрально зачитал:

Лишь Арда сонм войдёт в безликий Дэс,

И ужасом наполнятся сердца,

Как грянет град с раздавленных небес,

На век закроются предателей глаза…

Я засмеялась. До слёз и боли в боку. Просто не могла перестать хохотать.

Книга с шифром.

Не удивлюсь, если в той книге, которую забрали себе маги, нет вообще ничего стоящего.

— Ольга, — деланно возмутился парень. — Хватит так откровенно ржать. Не настолько он уж и плох в сочинительстве… Хотя нет, пожалуй, всё-таки плох.

— Прости, — я вытерла выступившие слёзы и, едва сдерживая смех, выдавила. — Но как-то очень трудно представить тёмного колдуна, строчащего эти верши.

— Не тебе одной. Сначала маги и рыцари решили, что это тоже какой-то шифр. Но за два года исследований не удалось найти ничего подозрительного. Поэтому, боюсь, всем нам нужно просто принять тот факт, что Умбра глубоко в душе был поэтом. Более того, в наш архив выстроилось целое паломничество, когда выяснилось, что здесь хранится сборник стихов тёмного колдуна…

Мастер заглянул в ящик, и неожиданно лицо его вытянулось.

— Опять! Опять не хватает вещей. Что стащили на этот раз?