А у меня перед глазами снова всплывает тот день. Те страшные секунды, когда Марат поднимал пистолет. Но вместо того, чтобы убить нас с Даном, он выстрелил в двух охранников.

— Ты меня не успокоила! — голос дрожит.

Не люблю вспоминать об этом. Про такое вообще хочется забыть и больше никогда не думать. А еще хочется, чтобы Марат поскорее рядом оказался. Только это пока невозможно.

— У меня нет такой цели, — пожимает она плечами, — ты сама должна себя успокоить. Подумай хотя бы о ребенке. Заварить тебе еще чаю с ромашкой?

— Только не крепкого. Я все-таки беременная.

— Да я уж вижу.

Она хмыкает и снова оглядывает мой живот. Он, конечно, просто огромный. Я это и сама понимаю. Сразу видно, что мальчик. Большой. Богатырь какой-то. Причем живот так внезапно вырос. Не было, не было и бам.

Скоро уже в роддом. И поэтому очень страшно. Ужасно не хватает тех вещей, что окружали в обычной жизни. Прогулок на свежем воздухе. Здесь даже балкона нет в целях безопасности. И к окнам нам подходить нельзя. Раз в неделю приходит сам Константин или, проще говоря, товарищ майор. Если честно, он меня пугает. А вот Крис похоже не очень.

Даже не знаю, что между ними происходит, но искры летят такие, что и меня порой цепляет. А может все потому что я беременна и гормоны шалят.

— Костя вроде сегодня придет. Принесет нам продукты. Может фильм какой притащит.

Кристина так улыбается, что я невольно задумываюсь, а не связывает ли ее с нашим товарищем майором нечто большее, чем просто охрана очень ценного свидетеля. Но со мной она никогда подробностями не делится.

— Здорово. Может там будут яблоки. Очень хочется.

— Так надо было ему в прошлый раз сказать. Он бы купил.

— Неудобно как-то.

— Неудобно спать на потолке.

С одной стороны она, конечно, права. С другой я не считаю правильным, гонять постороннего мужчину, целого майора за яблоками. Только потому что беременна. Потерплю. Ничего страшного. Надеюсь, это уже скоро закончится.

Мы допиваем чай. Убираем посуду и идем в комнату.

— Мда, — хмыкает Кристина, — вот и вся прогулка. Давай что ли гимнастикой займёмся. А то скоро станем такие толстые и в дверь не пролезем.

— Я беременная, — напоминаю.

— Ну, а я-то нет.

Мы хохочем. Потом приспосабливаем на полу какие-то покрывала. Чтобы помягче было. Профессиональным коврикам здесь взяться неоткуда. Не просить же снова Константина. Он сотрудник при исполнении, а не наша персональная нянька.

Крис очень клево изгибается. Принимает всевозможные формы. И вообще видно, что с физподготовкой у нее все в ажуре. А вот на меня жалко смотреть. Но я тоже стараюсь. А ее подколы о моей неуклюжести лишь подхлестывают азарт.

В какой-то момент мы так увлекаемся, что не замечаем ни хлопка двери. Ни уверенных мужских шагов по коридору. А подпрыгиваем уже когда в комнате звучит грубый мужской бас товарища майора.

— Вот это да! Физкультурой решили заняться. Похвально.

Смотрит при этом мужчина исключительно на Кристину. Вернее, на ее задницу, которая сейчас оттопырена в замысловатой позе. Я вижу, как девушка краснеет. Хотя, возможно, просто приток крови к голове. Ведь она стоит почти что вверх ногами.

— Стучать не учили?! — буркает и переворачивается.

И я тоже пытаюсь перевернуться, но в пояснице внезапно простреливает. Охаю. Встать хочу. Ко мне тут же подлетает девушка.

— Аня, что случилось?

— Не знаю. Живот резко заболел. Тянет так сильно.

— Аня, а ты не…

В этот момент раздается хлопок, и по ногам начинает течь нечто подозрительно теплое.

Маленький розовый комочек. Мое крошечное счастье. Как только его вижу. Как только акушерка кладет мне его на груди. Кожа к коже. Тело к телу. Понимаю, что это мое. Никому и никогда не отдам. Он настолько родной, будто мы уже давно знакомы, а не встретились только что лицом к лицу в стерильной родильной палате.

Мне что-то кричит врач. Я пытаюсь сосредоточиться, а высокий мужчина снова громко повторяет:

— Держите ребенка крепче!

Я настолько в шоке. Настолько измотана родами, что ничего не соображаю. Но руки смыкаю плотнее, как и советует врач.

Роды были тяжелыми. Может потому, что первые. А может стресс во время беременности сказался. А еще может потому, что ребенок крупный. Ну, по крайней мере для новорожденного.

Все это мне говорит женщина-акушерка, которая стоит рядом. Я знаю, что за дверями охрана. Что волноваться не о чем. А на новой квартире меня уже ждет Крис. Нам пришлось поменять место пребывания, потому что старое мы рассекретили.