– У меня немного, всё новое сгорело вчера в квартире Константина Сергеевича… А куда я еду?

– Далеко, Лена, – цедит сквозь зубы, вероятно, не желая говорить больше, чем мне положено знать. – На сборы у тебя час, ни минутой больше.

– Я могу узнать подробности? Позвонить Островскому?

– Не можешь. Я исполняю его поручение, точнее, просьбу друга. Моя задача: доставить вас с Таисией в назначенное место к определённому времени. Всё. Собирайся, Лена, я жду.

Альберт Витальевич уходит, а я, постояв недолго в дверях, принимаюсь складывать то немногое, что у меня имеется. Оказывается, у Таси в два раза больше вещей, чем у меня, о чём говорит набитый чемодан и небольшая сумка. Гриша забирает у меня тяжёлую ношу и идёт в направлении двух машин перед домом, молча загружает мои вещи. Паника немного отступает, когда на заднем сиденье вижу Аронова, а Гриша садится на переднее. Каждое действие сопровождается немым вопросом в глазах Таси и моим молчаливым согласием. Неприятная тревожность расползается внутри, когда Аронов отдаёт приказ водителю:

– В аэропорт.

Дорога в молчании, а в голове вихрем проносится прошедшая ночь, когда Островский был непривычно нежен и внимателен, заранее зная, что утром мне придётся покинуть дом Аронова и его. Внутри теплится надежда, что в аэропорту нас ждёт Костя. Но увы, приехав, Гриша молча выгружает наши вещи, а затем берёт на руки Тасю, которая озадаченно осматривается по сторонам.

– Документы и билеты у Григория, – указывает на парня Аронов. – Он летит с вами для безопасности и твоего спокойствия. Вас встретят, всё объяснят. Не переживай, Костя обо всём позаботился.

– Он что-нибудь просил передать? – делаю попытку получить хоть кроху информации.

– Нет. Ничего.

Надежды рушатся, опадая пеплом к ногам, когда приходит осознание, что Островский не составит нам компанию, и, возможно, больше никогда не появится в нашей с дочкой жизни.

– Вам пора, – подгоняет Аронов, кивает Грише, который подхватывает чемоданы и направляется к зданию аэропорта.

– Он к нам прилетит? – спросив, с надеждой смотрю на Альберта Витальевича, который лишь вздыхает и закрывает дверь автомобиля.

Машина срывается с места, а я, проводив взглядом чёрный внедорожник, плетусь за Гришей. Хочется бежать в неизвестном направлении, закрыв глаза, и кричать что есть силы от того, как мне сейчас больно. Проходим регистрацию, и если бы не Гриша, я, вероятно, сидела бы в ступоре, уткнувшись в одну точку. Они с Тасей болтают о чём-то своём, а я будто в бреду не в состоянии уловить суть их беседы. Уже в самолёте, когда дочка засыпает у меня на коленях, и я понимаю, что мы летим в Стамбул, немного успокаиваюсь, вновь возвращаясь мыслями к Косте.

Самолёт приземляется часа через четыре, Гриша ведёт меня за собой. Несёт на руках Тасю, которая спит на его плече, не пробуждаясь от шума огромного аэропорта и множества голосов вокруг.

– Лена? – Откликнувшись на своё имя, вижу перед собой высокого, статного мужчину: около шестидесяти лет, благородная седина, белоснежная улыбка, которую он прямо сейчас являет мне. – Я Серхат, друг Кости, – протягивает мне ладонь, которую я тут же пожимаю. У него практически отсутствует акцент, лишь произношение некоторых звуков выдаёт.

– Очень приятно…

– Нам туда, – указывает в противоположном направлении, и мы следуем за ним. – Я вам всё покажу. У вас будет свой дом: два этажа, огороженная территория, много зелени и детский городок для девочки. В паре кварталов большой парк, куда можно сходить с ребёнком. В пешей доступности торговый центр, кафе и набережная. Костя всё предусмотрел.

Костя всё предусмотрел… Заранее зная, что отправит нас в другую страну, оставшись бороться с собственными демонами в одиночестве. Сейчас, как никогда я бы хотела находиться рядом, чтобы поддержать и в который раз напомнить, что есть вещи важнее, чем стремление умереть, разочаровавшись в этом мире. Погружённая в собственные мысли, не замечаю, как подъезжаем к высоким воротам, которые перед нами отворяются, пропуская на территорию.

Компактный, с виду уютный двухэтажный дом, окружённый острыми высокими кустарниками и деревьями. Множество извилистых дорожек сплетаются и скрываются за домом, где, как, мне кажется, тоже есть на что посмотреть. Здесь весна уже является полноправной хозяйкой, одаривая лучами солнца и порцией тепла. Следуя за Серхатом, попадаем в светлую гостиную с огромными окнами в пол и мягкой мебелью. Обжитое помещение, наполненное уютными мелочами: растениями, статуэтками, напольными вазами и витиеватыми светильниками. Островский знал, что мне понравится.

Гриша поднимается на второй этаж и укладывает Тасю в одной из спален. Удивительно, она до сих пор крепко спит.

– Ваши новые документы, – Серхат протягивает папку.

– Документы?

Кивает, намекая открыть. Достаю бумаги, которые продублированы на двух языках. Новый паспорт, в котором стоит имя Нур Шахин и моё фото.

– Нур – это моё имя?

– Да. У девочки Таифе.

– Нур… Интересное. Почему оно?

– Костя выбирал. В переводе с турецкого означает «свет».